Ихтиандерсон

Удивительные флуоресцентные картины с сакральным смыслом, потрясающие 3D-инсталляции и креативный графический дизайн – работы Юрия Траченко aka Ихтиандерсон знают, наверное, все поклонники стиля Виженари арт и любители фестивалей электронной музыки.

На всех крупных вечеринках имя этого артиста всегда на слуху: «Это инсталляция Ихти», «Это сделал Ихти совместно с…», «Это похоже на необычные произведения Ихти» и т.д. За годы необычной работы этот артист сумел заработать себе не только громкое имя, но и прекрасную репутацию.

Декорации для музыкальных мероприятий, фрактальная живопись, роспись одежды, аэрография ‒ творчество Ихтиандерсона очень разнообразно и интересно. Мы были очень рады, когда он согласился дать интервью нашему альманаху.

С художником удалось поговорить о творческом пути, сакральной геометрии, тонкостях создания инсталляций и о серьёзном искусстве. Беседовала Алина Кроткая.

Artifex: Мне кажется, что самый главный вопрос творческому человеку – это вопрос «Зачем?». Зачем вы занимаетесь тем, чем занимаетесь?

Еще в школе я проникся фразой, которая была написана красивыми фигурными буквами в классе, где проходил урок рисования, ‒ «Красота спасет мир». Но, по сути, я понял, что не просто красота, а креативность и конструктивное мышление действительно могут принести положительный результат как каждому человеку на Земле, так и человечеству в целом. Я и моя команда всегда стремимся создать атмосферу детального мира, в котором гармонично сочетаются декоративные элементы и полотна, инсталляции. Атмосфера таких пространств вдохновляет многих людей. Они зачастую обращают внимание на кропотливость и трудоемкость нашей работы, и в результате эмоции переполняют их настолько, что некоторые начинают всерьез задумываться о создании чего-то подобного.

Если быть кратким, то моя цель ‒ вдохновение созерцающих.

Artifex: Вы всегда рисовали в стиле виженари арт? Или есть ранние работы, увидев которые, ваши поклонники сильно удивились бы?

Я всегда любил рисовать, хотя долгое время не придавал этому большого значения. Рисовал в школе ‒ в тетрадках, на партах, в основном шариковыми ручками в стиле стрит-арт. Но мои граффити не переползали на стены любимого города, я считал, что немного аморально взять и разрисовать стену жилого дома или забор: а вдруг не всем это понравится. Однажды я решился купить баллоны и разрисовать стену в своей комнате, краска потекла по обоям, я лихорадочно пытался поправить ситуацию, но все закончилось полным провалом, который не радовал глаз. Потом мои родители переклеили обои. Тогда я пришел к выводу, что могу пробовать себя на разных тканях, и в случае успеха можно будет показать это желающим в нужное время и подходящем месте.

Первые попытки так же были провальными, точнее грубыми, неотесанными, в них не было ни глубокой идеи, ни детальной прорисовки. В тот период я проходил стадию творческого перерождения, мне стали нравиться книги с философским наполнением, я стал увлекаться эзотерическими учениями, которые дали мне понять, что где-то в глубине каждого из нас скрываются целые миры. Я предпочитал не углубляться в религиозные учения с головой, но в тоже время мне было интересно находить что-то общее в различных теориях. Это привело меня к первым попыткам медитации, которые неожиданно для меня самого открыли мне виженари-мир. Он показался мне куда более глубоким, чем то, что я выражал в стиле стрит-арт.

Artifex: В своих работах вы используете сакральную геометрию. Расскажите подробнее о ней. И каким образом вы вплетаете ее в свои работы?

Я пришел к сакральной геометрии экспериментальным путем. Сидя над своим скетч-буком, я пробовал различные сочетания геометрических фигур и обратил внимание на то, что одни фигуры лучше сочетаются друг с другом, чем другие. Таким образом я подчеркнул для себя несколько особенных фигур, которые обладали этими гармоничными свойствами ‒ это были круг и правильный шестиугольник. Я отбросил все остальные варианты в сторону и стал экспериментировать только с ними, позже я открыл для себя, что в шестиугольнике скрыто множество других фигур. Поскольку целью творческого процесса часто является создание гармоничной композиции, я попробовал нанести узор из шестиугольников на лист бумаги перед рисованием. В процессе я понял, что шестиугольники содержат три оси XYZ (горизонтальную, вертикальную и ось глубины), которые позволяют строить объёмное изображение. Я сразу вспомнил уроки тригонометрии в школе, и мой рисунок лег на эту сетку волшебным образом. Тогда я не был знаком с термином «сакральная геометрия», но, как-то раз, ко мне в руки попала книга Друнвало Мельхиседека «Древняя тайна Цветка Жизни». Она раскрыла мне теорию сакральной геометрии, ее принципы, историю и так далее. Я понял, что те гармоничные сочетания, которые я для себя открыл, ‒ лишь верхушка айсберга.

Artifex: Также вы упоминали о том, что используете символы разных народов. А есть ли у вас любимая символика?

Символика разных народов в моих работах подчеркивает смысловую составляющую. Любимая символика ‒ это орнаменты племени Шипибо-конибои тибетские символы.

Artifex: Вы говорили, что по собственному опыту знаете: наш мир куда более многогранный и широкий, чем мы можем увидеть открытыми глазами. Можете ли вы рассказать об этом опыте?

Я думаю, одним из непоколебимых подтверждений того, что внутренний мир существует, являются сновидения. Все люди их видят, и я думаю, многие могут отметить, что во сне мы оказываемся в разных мирах нашего подсознания. Проблема в том, что во сне мы редко бываем осознанными, наш ум верит в иллюзию сна, и часто для нас она кажется довольно реальной, пока мы не проснемся. Но если проанализировать это немного, то становится очевидным: иллюзия и есть результат творения нашего ума. По сути, медитация дает нам возможность погрузиться в состояние подобное сну, но осознанно. И тогда ты понимаешь, что наш внутренний мир еще более переменчив, чем внешний. У него нет пределов, а многогранность и разнообразие пространств просто потрясают количеством и глубиной.

Artifex: Нужно ли вам входить в состояние транса в момент написания картины?

Я семейный человек, и состояние транса не всегда уместно, когда вокруг бегают дети. Я могу сказать, что заряд для творчества мне дает вдохновение нашим миром, людьми, понимание истинных жизненных ценностей.

Порой бывает, что по ночам, когда я сижу за картиной в одиночестве, на меня находят разного рода озарения, иногда бывает ощущение, будто время остановилось. В целом творческий процесс проходит по-разному. Иногда я подхожу к новой работе заведомо вдохновленный, с четким пониманием и видением того, что я сейчас постараюсь отобразить, а иногда я начинаю новую работу без единой идеи, с простых и гармоничных линий; эти линии дают мне подсказку для других линий, и так рождается абстракция. Когда линий становится довольно много, ум сам начинает дорисовывать картинку, и неожиданно я начинаю замечать образы, напоминающие мне что-либо, кого-либо из моей жизни. Тогда я проявляю их на картине для всех остальных. Очень часто бывает, что при создании таких работ я настолько окунаюсь в ассоциативный мир, что это, наверное, можно назвать трансом. В таких состояниях ко мне приходят и идея, которую нужно лишь подчеркнуть в картине, и образы, которые прятались в глубинах моего подсознания. Когда же ты понимаешь, что подсознательный мир, выраженный на картине, начинает зеркалить наш обыденный мир, то тут становится понятно, что они связанны невидимой нитью.

Artifex: И не могу не спросить про ваш псевдоним. Почему вы выбрали именно его?

Псевдоним пришел забавно в компании пары хороших друзей. Один из них собирался устраивать вечеринку со своей промо-группой. Я неоднократно до этого помогал ребятам оформлять и декорировать пространства. Мне нравилось это занятие, ведь таким образом я получал возможность представлять свои первые работы немногочисленной публике. Но в тот раз друг сказал, что меня нужно обязательно заявить на флаере к предстоящей вечеринке. Я был очень рад такому решению, но когда сказал, что он может написать просто мое имя – Юрий, друг ответил: «Так не пойдет, в нашей стране тысячи Юр, ты должен придумать псевдоним». И мы стали думать все вместе, рассматривая несколько из моих ранних работ.

Наверное, потому что я вырос возле моря, я был очень им вдохновлён, и мои ранние работы передавали атмосферу погружения в морские пучины. Часто я дополнял эту атмосферу разными морскими животными, рыбами, дельфинами, но в тоже время это было похоже на сказочный мир. Тогда мы с друзьями пришли к выводу, что мои работы можно охарактеризовать как подводную сказку. Стали думать о терминах, которые могли бы выразить это. Друг начал предлагать доисторические названия водных динозавров типа Ихтиозавра, а подруга, которая в будущем стала моей женой и матерью наших детей, предлагала имена и фамилии известных писателей сказок, одним из ее предложений было «Андерсен». Мы долго перебирали различные варианты, но в какой-то момент мой озаренный друг вскочил со стула и возбужденно воскликнул: «Ихтиандр!». Меня как-то зацепило звучание, но в то же время показалось довольно банальным, что это имя старинного киногероя. Буквально минутой позже я выдал свою версию, которая состояла из подводной частички «Ихти» и фамилии одного из любимых мною писателя сказок ‒ Ганса Христиана Андерсена. Так произошел ИхтиАндерсон. Позже многие из моих друзей неожиданно для меня самого начали называть меня просто Ихти.

Artifex: Вы знамениты своими 3D-инсталляциями. Расскажите, как вы их делаете? Сколько времени уходит на создание одной такой работы?

Я пришел к 3D-инсталляциям, когда начал принимать участие в декорациях музыкальных фестивалей под открытым небом. Тогда я осознал, что мои полотна, нарисованные на черном хлопке, смотрятся очень волшебно ночью, но днем абсолютно выбиваются из природной атмосферы. Я сначала огорчился, но потом мне в голову пришла идея создания практичных декоративных инсталляций. Они смотрелись бы хорошо как днем, так и ночью, давали бы тень на танцевальной поляне и при этом никому бы не мешали. Также важными качествами были легкость и мобильность. Я просто не мог позволить себе громоздкого, тяжелого решения и поэтому при выборе материалов для первой инсталляции обращал внимание на вес ткани, разнообразие цветовой палитры и эластичность.

Конечно, я не сразу пришел к пониманию того, насколько важна эта эластичность. Первые провальные попытки были сделаны из брезентовой ткани, которая просто никак не хотела принимать нужную форму. Подобранные цвета так же не всегда оказывались такими, которые требовались. Тот брезентовый тент, например, был голубым, и когда мы его растянули, он просто слился с небом. Возникло ощущение, что его просто нет. Более сотни полутораметровых треугольников, кропотливо разрисованных аэрографоми кистью, безобразно болтались на ветру, никак не наполняя атмосферу. Это был полный провал, но подобные ошибки учат нас гораздо лучше, чем удачно завершенные проекты. На том фестивале я долго наблюдал за неудачной инсталляцией, анализируя все ее недочеты.

После этого я самостоятельно выбрал ткани, разрисовал их, вложив максимум усердия, и соединил в растянутом виде на родительском дачном участке. Это был настоящий прорыв. Многие оценили работу, но сильный ветер показал мне, что эта инсталляция также нуждается в апгрейде. После нескольких фестивалей штормовой ветер почти полностью уничтожил её. Но это был первоклассный урок от самой матушки-природы, и сейчас я продумываю не только прорисовку и цветовую гамму, но с максимальной серьезностью подхожу к вопросам аэродинамики, устойчивости к различным погодным условиям, что является очень важным фактором на фестивалях.

Artifex: Чьи работы вдохновляли вас на создание инсталляций?

Я никогда не пытался повторять за другими, но в тоже время всегда подчеркивал интересные и практичные моменты в работах других творцов. Одним из таких моментов было наблюдение за фрактальной инсталляцией из флуоресцентных ниток одного из моих друзей, его проект носит название Centaurus Fractals. Работа Артура была объёмна и абсолютно не подвержена влиянию ветра. Но, учитывая, что это были только нитки и ничего кроме, такая инсталляция не совсем то, что мне хотелось создать. Я обратил внимание, как она устроена, что лежит в основе, за счет чего придается объём, прочность и так далее. Эти гигантские паутины действительно потрясающие, особенно, если вы наткнетесь на одну из них ночью, в атмосфере флуоресцентных ламп. Эти произведения из простых акриловых ниток поражают воображение своей симметричностью, последовательностью плетения и, конечно же, объёмом проделанной работы.

Учитывая предыдущий опыт и вдохновение, полученное от инсталляций моего друга, я сделал свою версию с разрисованными полупрозрачными тканями различных природных цветов. Форма и вид пришли сами собой, как что-то абсолютно логичное и сочетающее в себе красоту, свойства идеальных геометрических фигур, простоту и практичность. В последнее время на вид моих инсталляций также влияют законы аэродинамики.

Artifex: Сколько времени занимает создание таких инсталляций?

Вопрос времени, потраченного на работы, для меня всегда был одним из самых труднообъяснимых. Одно могу сказать наверняка: времени для создания большой инсталляции требуется просто уйма. Сейчас мы часто создаем инсталляции совместно с моим другом ‒ тем самым, паутины которого меня так вдохновили. Это одно из самых прекрасных свойств и качеств творцов с открытым сердцем и умом ‒ объединение творческих потоков.

Я просто влюбился в работы Артура. Сейчас эта любовь дала жизнь новым арт-проектам, которые сочетают в себе и мою работу с расписными полупрозрачными тканями, и стринг-арт моего талантливого партнера.

Artifex: Вы делаете инсталляции только совместно с другом, или у вас есть целая команда единомышленников?

Моя любимая также помогает мне в процессе создания инсталляций, есть и другие помощники. Иногда над одной инсталляцией работают от одного до пяти человек одновременно. Иногда график позволяет действовать расслабленно, не спеша, а иногда времени просто нет.

Artifex: Вы много рассказали о фестивалях. У меня есть очень важный вопрос на эту тему. Как вы считаете, может ли ваше творчество жить вне фестивалей? Существовать, например, в серьёзных галереях и выставляться на известных выставках? Думали ли вы об уходе в «серьёзное искусство»?

О, да! Я думаю, что самое интересное еще впереди. Видите ли, я человек, отдающий предпочтение практическому, опытному пути. Я просто шел той дорогой, которая открывалась моему взору. Первой дверью была транс-культура, я вошел в этот мир с энтузиазмом, вложил максимум усилий и получил соответствующую отдачу от людей. Я благодарен этой альтернативной культуре и тем, с кем познакомился в ней. Законы в этом течении работают наоборот: мне не требовалось участвовать в организации выставок и вкладывать деньги. Я получил возможность показывать свое творчество людям, которые, возможно, пока довольно молоды, но скоро вырастут и реализуются. Я надеюсь, что мое творчество и пример жизненного пути поможет им в этом.

Суть в том, что я никогда не любил перечеркивать свое прошлое и начинать жизнь с чистого листа. Мой подход ‒ это максимальное использование предыдущего опыта плюс апгрейд. Поэтому как такового «ухода в серьезное искусство», я думаю, не будет. Это можно будет скорее назвать «мультипликацией». Я уже упорно работаю над переходом в другие сферы и вижу перед собой сразу несколько дверей. Вопрос в том, как войти в них и при этом не выходить из того движения, в котором я есть и чувствую себя уверенно. Ответ на этот вопрос звучит так: нужно размножить себя. «Как это возможно?», ‒ спросите вы. Очень просто: передавая свои знания и опыт другим людям. Уже сейчас моя не до конца сформированная команда насчитывает семь человек, включая мою любимую жену. Я готовлю этих людей рисовать, как я, правильно инсталлировать мои декорации, вести деловые переписки, и мои уроки содержат минимум теории и максимум практики. По сути, я беру их на фестивали, где, помогая мне, они учатся и чувствуют всю ответственность, трудности и радость после выполненной работы. Некоторые из членов моей команды уже способны выезжать самостоятельно вместо меня на небольшие мероприятия или те, на которые я физически не могу попасть.

Что касается «серьезного искусства», одним из самых значимых из предстоящих событий для меня является триместр в Академии Виженари арт, которая находится в Вене (Австрия). Не представляете, насколько большой честью для меня было получить приглашение от директора Академии и провести в ней зимний триместр в роли учителя! Я воспринял это очень серьезно.

Также после окончания этого триместра я планирую провести свою первую персональную выставку в Вене. Я хочу подготовить около 10 новых работ на холстах, а также представить старые работы на полотнах. Возможно, даже удастся продемонстрировать небольшие инсталляции, если позволит помещение.

Ещё одним из серьезных, на мой взгляд, шагов, которые я прямо сейчас делаю, является создание костюма для нового фильма Люка Бессона (Luc Besson) «Валерьян и город тысячи планет» (Valérian and the City of a Thousand Planets).

Artifex: Расскажите об этом, пожалуйста, подробнее.

Люк Бессон объявил незамысловатый костюмерный конкурс, в котором я решил поучаствовать. Условия просты: нужно создать костюм для одного из героев фантастического фильма, и таких костюмов Люк и его команда выберут около 20 штук. Так что шансов на победу целых 20. Сегодня, обсуждая новый костюм, моя жена сказала: «Это всемирный конкурс, и в нем, возможно, примут участие ведущие мировые костюмеры. Они профессионалы своего дела, а ты, по сути, только учишься шить. Это твой первый костюм, и неужели ты ставишь себя наравне с этими людьми?». «Конечно же, нет», ‒ подумал я молча. Я, скорее, похож на чистый лист бумаги. Никогда ни на кого не равнялся, и потенциал чистого листа гораздо больше, чем потенциал такого же листа, напрочь исписанного текстом, пусть этот текст и гениален, но если на листе нет больше места, то и потенциал его исчерпан.

Я всегда стремился узреть вещи в их позитивном свете. Я всегда видел свои преимущества и не взирал на недостатки, такие как отсутствие учителей, художественного образования, дислексию, отсутствие постоянного жилья на протяжении многих лет и так далее… Напротив, каждый из моих якобы недостатков ‒ это дар, который просто нужно было понять. Дислексия, например, хоть и была серьезной проблемой в школьные годы, но позже я понял, что это альтернативный способ восприятия информации. Грубо говоря, ум настроен на её восприятие и воспроизведение в 3D‒виде, вот почему письмо и чтение даются не так легко. Я был удивлен, когда узнал, что дислексия была у Николы Теслы, Альберта Эйнштейна и многих других великих людей.

Еще один пример ‒ отсутствие художественно образования. Поначалу это был один из факторов, который не давал мне ни малейшей надежды показать свое творчество в галереях, музеях современного искусства. Но со временем я понял, что это одно из самых больших преимуществ, ведь мое творчество не знает границ, обусловленностей, правил. Ведь я понятия не имел, что правильно в рисовании, а что нет. Стало быть, ошибки не существовали для меня, все это время я попросту экспериментировал, воспринимая полученное не как ошибку или удачу, а как опыт. Потенциал подобного восприятия безграничен. Но, вопреки этому, я считаю, что обучение ‒ это очень даже важно, но учитель не должен ограничивать сознание своих учеников чужими постулатами. Передача своего личного жизненного опыта ‒ это самое ценное, чем учитель может поделиться, на мой взгляд, тем самым сократив путь «проб и ошибок» своих учеников…

Artifex: Что способно поднять вам настроение, когда грустно?

Лучшее лекарство от грусти ‒ это мои любимые ДЕТИ. Они, как и большинство детей, страшные непоседы: любят веселиться и проводить со мной время, которого у меня частенько не хватает на них…

Я осознаю, что дети ‒ это наше самое ценное творение. Да, не все мы рождены с талантами художника, музыканта, певца… Но большая часть людей на Земле имеет дар к высшему искусству, серьезней которого нет. Я говорю о творчестве, которое несет в себе всю суть бытия, об искусстве, которым наделила нас сама природа. Имя ему ‒ ДЕТИ…

Artifex: Юрий, благодарю за вас за этот удивительный разговор! Желаю успехов в вашем творчестве!