Redroom — канал на YouTube «о мертвом и мертвых — об истории». Основатель проекта Artifex Дмитрий Димсон встретился с автором и ведущим Егором Зыряновым и поговорил о гаданиях на будущее, хаотичном контент-плане и коллаже из мешка угля.
Artifex: Расскажи, как ты относишься ко своей популярности в повседневной жизни?
Когда живешь в мире медийности, она постепенно начинает прилипать и раздражать. За тобой не считывают ничего, кроме той мифологемы, которую ты создаешь. Жизнь расслаивается: окружающие реагируют на другого, созданного тобой человека, который не имеет прямого отношения к твоей сущности. Мне хочется, чтобы новые знакомые ничего не знали обо мне, потому что канал — не самая интересная вещь, которую я делаю.
Artifex: По образованию ты журналист и, как профессионал своего дела, можешь 15 минут разговаривать на любую тему. Но как тебе удается запоминать все исторические данные: имена, даты, города? Ты используешь суфлер?
У меня всегда есть полностью прописанный текст того, что я буду говорить. Раньше я полностью делал его сам: собирал факты, придумывал нарратив, структурировал информацию, редактировал сценарий. Потом я понял, что в любой профессии есть два пути самосовершенствования и реализации: либо ты начинаешь рыть свой функциональный колодец и продолжаешь все делать самостоятельно, но при этом погружаешься вниз, либо делегируешь часть дел и развиваешься в чем-то еще. Ты переводишь то, что раньше было работой, в формат своего проекта. Для делегирования нужно переступить через эгоцентрическую идею о том, что ты делаешь свою работу лучше всех. Леонардо да Винчи вряд ли мог поручить кому-то создание своих чертежей, но большинство людей не Леонардо да Винчи.
В какой-то момент я стал подключать команду, которая проверяла мои тексты, потом нашел тех, кто собирал материал для осуществления новых идей. Сейчас я выполняю работу главного редактора — создаю нарратив и делаю конечную обработку текстов. У меня нет ресурсов, чтобы собирать и подготавливать материалы с нуля, как раньше.
Artifex: Сколько сейчас людей в проекте?
На регулярной основе — команда из шести человек: сценарист, фактчекер, режиссер монтажа, еще один монтажер и аниматор Алена. Она как партнер: отвечает за всю техническую часть, а я — нарративную. Иногда мы работаем с дизайнером, Юлей Солудановой, которая рисует нам маскота. Все остальные сотрудничества — это аутсорс.
Artifex: При этом канал Redroom — это чисто твой проект, который перестанет существовать, если ты перестанешь им заниматься.
Я согласен. YouTube непосредственно связан с культом личности создателей и ведущих каналов. В этом плане меня всегда поражал Artifex. Мне казалось, что идея создания канала с несколькими главными действующими лицами или нежизнеспособна, или труднореализуема. Это путь наибольшего сопротивления, нежели взять одного человека и сделать из него звезду.
Artifex: Почему из всего многообразия творческих областей ты выбрал историю?
История — это осевая наука. Вокруг нее можно накрутить, что душе угодно: искусство, науку, экономику. В каждом выпуске будет разная фактура, логика построения сюжетов, разные материалы, факты, герои. Большую часть времени я занимаюсь политической историей — она сейчас в тренде. На самом деле, огромное разнообразие фактов в выпуске мало кому нужно, но такая возможность греет душу.
Например, я сделал видео про поэзию скальдов. На фоне других выпусков он собрал не так много просмотров, но фишка в том, что это видео никак не выбивается из тематики канала. Главное, что я могу его с большим удовольствием сделать между делом. В какой-то момент я очень увлекся классической экономической историей и стал больше рассказывать о ней.
Artifex: Из чего складывается целостная картина прошлого?
В основном она складывается из предметов творчества самых разных людей, но не исключительно из них. Отношения, которые возникали между людьми, чьи-то частные амбиции, психологические проблемы не в меньшей степени влияли на ход истории.
Больше всего мне импонирует экономический материализм, с которым Карл Маркс подходил к истории. Эта идея заключается в том, что экономические отношения между людьми определяют очень многое — условная модель базиса и надстройки.
По сути, мы пытаемся построить правдоподобные и непротиворечивые модели, которые объясняют странные события прошлого. Мы никогда не можем быть уверены в применимости тех теорий, которые придумываем.
История, как и многие социально-гуманитарные науки, очень условна. Крайне сложно верифицировать историческую гипотезу — поставить эксперимент, протестировать фокус-группу. В истории много творчества, анализа чистого мышления.
Artifex: Можно ли по моделям прошлого как-то прогнозировать будущее?
Это скорее иллюзия. Есть классическая поговорка: генералы готовятся к прошедшей войне. Так же и с историей. Люди могут тщательно проанализировать прошлый опыт, сделать выводы, скорректировать план действий, но технологическая парадигма не стоит на месте. За несколько лет жизнь может кардинально измениться, и тогда все модели и прогнозы окажутся совершенно нерелевантными. Но это может сработать в другом ключе: мы часто интерпретируем события прошлого через те реалии, которые окружают нас сейчас. Если не предсказательная сила, то по по крайней мере способность фиксировать актуальную проблематику и строить какие-то выводы есть в изучении истории.
Конечно, у современных историков есть много способов корректировать датировки и другую информацию, но все же это немного шаманство. За последние сто лет центральные школы и идеи гуманитарных и социальных наук глобально изменились. Это не переход от ньютоновской физики к квантовой, а системная смена призм, через которые мы анализируем мир. Мы можем точно сказать о существовании исторических лиц, но какие выводы и с помощью какого понятийного аппарата мы делаем — это во многом творчество.
Artifex: Как ты выбираешь темы для сюжетов? Кажется, что у тебя хаотичный контент-план: видео про пиратов соседствуют с диктаторами.
Мы редко используем инфоповоды для видео, но последнее снятое как раз таким получилось. Оно посвящено первой попытке прорыва железного занавеса — венгерской революции 1956 года. Эти события перекликаются с нынешней обстановкой в Казахстане. Протестные акции переросли в масштабное безумие по всей стране, в революцию; российские, союзные, миротворческие войска отправляются наводить порядок. Получилось, что видео случайно срифмовалось с событиями в Казахстане, но такое бывает нечасто.
Обычно темы определяют наши патроны. Каждые две недели, когда не случается авральных ситуаций типа нового года, я делаю рассылку части патронов. Они выбирают из трех больших тем, например, диктатуры, революции и экономических чудес. Потом мы устраиваем планерку и выбираем узкую тематику по результатам голосования.
Artifex: Вы всегда уверены, что новый ролик станет успешным?
Не совсем. У нас уже довольно много трафика в сегменте, чтобы понять, какие темы собирают наибольшую аудиторию. Есть видео с узкой тематикой, например, о гражданской войне на Шри Ланке, про которую в принципе мало что снято. Скорее всего, пользователи посмотрят именно наш ролик. В целом, даже самые эпичные и интересные темы могут не залететь. Я общался со многими блогерами из инстаграма, тик-тока, ютуба, и все они говорят о рандомности популярности. Алгоритмы соцсетей — это полное гадание на костях, но мне это нравится: я люблю жить в хаосе.
Artifex: Когда ты в последний раз делал что-то впервые?
Пару недель назад я впервые сделал коллаж. Мы с подругой сидели и в какой-то момент поняли, что хотим сделать что-то необычное. Она принесла сборник законов физики, а я — мешок угля. Дома я сказал ей: «Слушай, здесь целый вагон интересного текста», взял ножницы и стал вырезать. Там была карта СССР, забавные слова типа «сжечь дотла», «не использовать других в качестве топлива», «угол». Получилась концептуально кайфовая картина. У меня никогда не было таланта к рисованию, а чувство композиции и текста было. Оказалось, что их можно комбинировать — такой интересный инсайт.