Не знаю как вы, но я лично испытываю чувство глубокого удовлетворения, когда читаю новости типа «известного блогера избили в самолёте». Что-то есть очень приятное, лёгкое и воздушное в корреляции слов «самолёт» «блогер» и «избили». И вот, когда я пришёл на пресс-показ новой картины «Щегол» (реж. Джон Краули), то обнаружил огромную очередь перед входом в зал. «Кто все эти люди?» – спросил я впереди стоящих. «Блогеры» – услышал я ответ. Блогеры. Моя рука потянулась к пистолету.
Орава блогеров быстро захватила зал, поэтому прокатчики открыли второй. Однако и в него мне было нелегко попасть. Если для некоторых блогеров и журналистов, чтобы пройти в зал со своими бабами и друзьями, было достаточно приветственного кивка головы, то мои «уши, лапы и хвост» в виде журналистского удостоверения и статей на сайте организатора просмотра Павла не удовлетворили. Павел надёжно стоял у входа второго вверенного ему полупустого рая и не пропускал туда «рабов». Он не верил, что фото на сайте моё, да и к своему стыду Artifex.ru не читал.
Я же устал доказывать свою идентичность и собирался попасть если не в зал, то хотя бы на страницы более известных изданий под заголовки «самый злобный кинокритик устроил драку на пресс-показе», но разум, чувство корпоративного товарищества наконец-то проснулись у коллеги, и он смилостивился над честным кинокритиком. Смилостивился в обмен на обещание прислать ему рецензию, что я и сделаю.
Картина «Щегол» снята по мотивам нашумевшего романа Донны Тартт, бестселлера, получившего в 2013 году пулитцеровскую премию. Роман толстый, околокультурный и... скучный. Честно говоря, не понимаю ажиотажа вокруг него.
Синопсис романа следующий. Школьник Тео посещает со своей матерью нью-йоркский музей. В музее совершается теракт – взрыв. Ба-бах! Мальчик теряет свою маму, но странным образом ему в руки попадается артефакт – картина «Щегол» кисти Карела Фабрициуса, ученика Рембрандта и учителя Вермеера. И это произведение искусства вместе с взрывом меняет всю его жизнь.
Роман постмодернистский, то есть представляет собой смесь разных литературных направлений. Романтическая составляющая выражена в волшебном предмете, способным менять судьбу – это картина. Реализм выражен в социальных отношениях героев. А модернизм – в описании внутреннего мира главного персонажа.
Герой романа – мальчик, который становится молодым мужчиной, претерпевая различные приключения, и тут можно вспомнить произведения Диккенса, Теккерея, Филдинга, Марка Твена, а также, учитывая авантюрность сюжета, и Бальзака.
Мне понравилась мысль романа, что искусство обладает не меньшей, а то и большей силой, чем тротил или динамит. Причём, не только созидательной, но и разрушительной тоже. Но, все искусствоведческие пассажи книги подобны восклицаниям дамочек, которые до глубины души поражаются точностью изображения рук, ног и других частей тела на картине, восхищаются оттенками её красок, как будто выбирают себе обои в Леруа Мерлен, но при этом не умеют читать увиденное. «Читать» – здесь нет оговорки, потому что хорошая картина это такой же текст, как хорошая книга.
К сожалению, заявленная авантюрная линия в книге залита и потушена водой ненужных описаний, бытовых действий, сентиментальных переживаний главного героя. Но надо отдать должное режиссёру Джону Краули, который сумел впихнуть толстенный многостраничный роман в свои два с половиной часа. И если рассматривать экранизацию как спор кино и книги, то в данном случае я отдам предпочтение кино.
В отличие от распиаренной Донны Тартт, имя режиссёра мне было незнакомо, но, ознакомившись с его послужным списком, я обнаружил «Настоящих детективов – 3», а это неплохой сериал, кстати.
Что же сделал режиссёр, чтобы превратить скучную и долгую книгу в неплохое кино? Во-первых, он спустил всю «воду» из романа и очистил сюжетную линию от избыточных сцен, не имеющих к ней никакого отношения. Потом авторами фильма был проделан следующий фокус. Линейная сюжетная линия была перекручена во времени, и авантюрная история стала представлять собой череду сменяющих друг друга флешбеков главного героя, находящегося в определённой точке временного пространства картины. Таким образом, такая очень толстая литературная вещь, как роман Донны Тартт, легко упаковалась в компактный киночемодан.
Отмечу я также отличный саундтрек, соответствующий происходящему на экране, и неплохой актёрский состав. Из всем известных кинозвёзд в картине снялась Николь Кидман.
И ещё один момент, который польстит русскоязычной аудитории. Один из главных героев – украинец по фильму. То есть если не русский, то почти. Хотя, если честно, он внешне смахивает на цыгана. Его зовут Борис, это бесшабашный друг Тео, типа Гекльберри Финна при Томе Сойере. Впоследствии он становится мафиози – ну а кем может стать русский в Америке! Образ Бориса очень комплементарен по отношению к русским. Хотя играющие его в детстве и в юности актёры англоязычного происхождения, все они разговаривают с правильным русским акцентом, акцентом Мутко (помните «фром май харт»?). На таких правдивых мелких деталях и строиться хорошее кино.
Одно только тут хочу заметить: Господи, да не говорим мы, русские, «на здоровие», когда пьём водку, ну скажите уже там кому-нибудь в Голливуде.