«Безрассудство сопутствует нам всю жизнь; если кто-нибудь и кажется нам мудрым, то это значит лишь, что его безрассудства соответствуют его возрасту и положению».
Мигель де Сервантес Сааведра
В самом начале ласкового сентября 1575 года 28-летний Мигель де Сервантес Сааведра (Miguel de Cervantes Saavedra), будущий автор великого произведения «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский», вместе с братом Родриго и парой друзей взошел на скрипящую палубу галеры El sol («Солнце»), следующую из Неаполя в Барселону. Легкий южный ветерок погнал эскадру вдоль итальянского берега и совсем ничего не предвещало беды этому путешествию.
Спустя пять лет военной службы идальго Сервантес возвращался домой героем. Он яростно аркебузировал османов в битве при Лепанто, участвовал в экспедициях на остров Кофру, Наваринском заливе и в Тунисе. Его дважды ранили в грудь, оставив жуткие шрамы, а третье ранение искалечило левую руку, отныне плетью висевшую без движения. Но теперь он шел домой. Голову кружили планы, на груди под одеждой хрустели рекомендательные письма к королю Филиппу от испанских полководцев «Непобедимой Армады». С такими бумагами для него обязательно отыщется какая-нибудь административная должность при дворе Мадрида. Это обязательно вытащит его семью из бедности и, быть может, жизнь наладится. Но на седьмой день пути с юго-запада налетел шторм.
Буря разметала эскадру. Холодный ливень забарабанил по палубе, ветер рвал паруса, галеру неумолимо несло к берегу, оторвав от спутников. Небо потемнело и над головами гребцов, борющихся со стихией, засверкали молнии и грянул оглушительный гром. Люди спустились в трюм, укрываясь от воды и опасаясь свалиться за борт. Удар! Корабль резко толкнули справа. Все стоявшие в трюме повалились на пол. Второй! Уже слева, с шумным треском. Надо бы скорее встать и посмотреть, что там происходит…
Будто поднявшись из самой пучины, галеру настигли два корабля и, вцепившись железными крюками с обоих бортов, начали абордаж. Прогремели выстрелы. Тяжелая свинцовая пуля снесла голову капитану. Оказывающих сопротивление безжалостно рубили кривыми саблями. Остальных грубо пинками валили на землю. Пираты. Вооруженные с головы до ног, с хромым главарем в тюрбане, вязали по рукам и ногам людей и стаскивали их в общую кучу. Сервантес, оказавшись в этой свалке человеческих тел, пытался найти брата, через пару минут его схватили за плечи и ноги, хорошенько раскачали и бросили через борт на палубу пиратского корабля. Приземлившись на голову и крепко ударившись, он потерял сознание.
Когда он пришел в себя, пираты уже полным ходом двигались на юг. Пленных обыскали и отобрали все. За пазухой Мигеля обнаружились рекомендательные письма и разбойники быстро сделали вывод — за пленника с такими бумагами можно запросить очень дорогой выкуп.
На четвертый день корабли пришли в Алжир. Испанцы попали в плен к известному своей жестокостью берберскому пирату Дали Мами. По прибытии он сразу сковал ноги Мигеля цепями и бросил в тюрьму, ожидая позже получить за него 500 золотых эскудо. Уверениям, что у его семьи никогда не было таких непомерных денег, не верили, заставили написать письма родным и друзьям, дабы сообщить о пленении и сумме выкупа.
Тут Сервантес стал свидетелем запредельной жестокости Дали Мами в обращении с рабами. Ежедневно он кого-нибудь вешал, сажал на кол, сжигал на костре, отрезал уши, выкалывал глаза по каким-то совершенно ничтожным поводам и мимолетному раздражению. Однажды он приказал отсечь руку нерасторопному гребцу и отрубленной конечностью избить всю команду в назидание. Так он держал в постоянном ужасе свои тысячи рабов.
Начались долгие темные годы пленения Мигеля де Сервантеса Сааведры в алжирском плену, продлившиеся пять лет и один месяц.
Ему, как калеке, разрешили иногда бродить по улицам города в цепях. Без левой руки в физическом рабском труде от него все равно мало толку. Плутая по паутине узких алжирских улочек, он обнаружил Родриго. Того купил один иудейский врач. Братья написали домой, но отлично понимали, что у семьи не было средств для их выкупа алчному берберу. В головах их начал складываться план побега.
Переполненный рабами Алжир остро нуждался в писцах. Неграмотные пленники постоянно писали прошения домой, которые передавали с монахами-тринитариями. И Мигель стал помогать страждущим, излагая их просьбы на бумаге. Так он приобретал хороших знакомых и зарабатывал авторитет среди попавших в трудное положение пленников. Спустя год он подбил десятерых товарищей, включая своего брата, ринуться в бега в сторону принадлежавшего испанцам Орана. Путь составлял более 400 километров неизведанной пустыни. Они нашли мавра-проводника, согласившегося довести их взамен на долговые расписки. Шесть дней тот вел группу беглецов по каменистым осыпям и высохшим речным руслам, обходя разбойничьи племена, а ночью обшарил карманы спящих и бросил подыхать посреди неизвестности. Беглецы были вынуждены вернуться. Теперь Мигелю запретили писать письма для других и обвешали цепями уже с головы до ног.
Иудейский врач продал Родриго за бегство, и теперь он целыми днями рыл землю под испепеляющим солнцем. Однако прошло время, и в Алжир прибыли монахи с выкупными деньгами. Семья Сервантесов сумела наскрести деньги, распродав имущество. Но хватило только на Родриго. Брат отчаянно сопротивлялся и не хотел покидать Мигеля, оставляя одного в плену, но старший Сервантес прошептал ему в ухо хитрый план. Родриго должен убраться отсюда и помочь ему бежать в Испанию.
Через несколько месяцев Сервантес с группой из пятнадцати заговорщиков покидают город и проникают в необитаемую пещеру у морского побережья. О ней Мигель узнал заранее. Она была скрыта в густом саду, принадлежащем местному судье. Охранял эту территорию французский раб Жан, посредственно относившийся к своим обязанностям, но благосклонно к беглым рабам. В назначенный день к побережью должен был подойти Родриго с нанятым кораблем и забрать испанцев. Но он не пришел. День за днем пленники ждали его, голодая и питаясь кореньями. Дни превращались в месяцы и никто не понимал, что могло так задержать Родриго. В конце концов один из группы не выдержал и выдал остальных турецкой страже. Сервантес принял всю вину на себя, заявив, что он организатор и главный подстрекатель побега. Его ожидало «крючкование» – заговорщика должны были повесить за ребро на крюк, торчавший из городской стены. Но Дали Мами, рассудив, что раз выкупили младшего брата, то и на старшего наскребут, лишь бросил Мигеля в темные подвалы тюрьмы на несколько месяцев.
Выйдя из темницы, Сервантес обретает славу несгибаемого и упорного человека. Он пользуется непоколебимым авторитетом у пленников и не оставляет попыток сбежать. Испанец пишет письмо в Оран генералу маркизу дону Мартину Кордове с просьбой прислать людей для освобождения христиан. Письмо должен был доставить некий мавр, но его схватила алжирская стража. В письмах была подпись Сервантеса, о чем сообщили правителю Алжира Хасан-паше. Тот назначил пленному наказание в 2 000 ударов палкой. Чтобы забить человека насмерть, хватило бы и четверти от этого количества. Но Сервантес выдержал и это.
Три неудачных попытки охладили испанца и, чтобы занять голову чем-то, кроме мыслей о побеге, он начинает писать. Сначала стихи, поэмы, потом в его голове рождаются романы. Здесь, в плену, в беспросветном отчаянии рождаются первые записи его «Галатеи» и «Алжирские нравы».
За Сервантесом пристально следили, его репутация неблагонадежного раба приковывала внимание стражи и одновременно с этим помогала находить союзников. Купец из Валенсии Онофре Эскарке предложил тайно вывезти Мигеля на торговом судне. Сервантес отказался. Он не собирался бежать один, стал убеждать купца взять еще христиан, столько, сколько вместит судно. Валенсианец сомневался, но в итоге решился взять на судно шестьдесят рабов, после такого торговля в Алжире ему была заказана.
Бежать было решено в ночь, когда кончается месячный пост. Большой праздник, в который ослабнет внимание стражи. Все хранилось в величайшей тайне, ни один беглец кроме Мигеля не знал, на какое судно они взойдут и кто им помогает. Сервантес должен был подать условный сигнал, который передадут друг другу шестьдесят человек и соберутся в условленном месте. Но сигнал так и не был подан. Среди шестидесяти нашелся предатель. Он сдал испанца за один золотой и кувшин масла. Мигелю связали руки за спиной и приволокли к Хасан-паше.
Правитель приказал затянуть шею беглеца петлей и лично допрашивал калеку. Сервантес готов был принять смерть. От него требовали назвать имена всех шестидесяти беглецов и заговорщиков, помогающих им бежать. И Мигель громко стал называть имена. Смешные, несуразные, на испанский манер. Имена героев детских сказок, журнальных статей и просто выдуманные на ходу. Хасан-паша удивленно вскинул брови, а потом расхохотался. Он уже был наслышан об этом отчаянном испанце, и, увидев его лично, был впечатлен отчаянной смелостью и бесстрашием. Он выкупил пленного у Дали Мами за полную стоимость, привел во дворец и посадил на серебряную цепь у входа, назвав его «знаменитым леопардом». Теперь рабу было не вырваться.
Тянулось время, пленному пошел уже тридцать четвертый год, власть в Алжире менялась, Хасан-паша снаряжал корабли для убытия в Константинополь. На борт корабля затащили и «леопарда», приковав его к скамье. В последний день перед отплытием к кораблю пришли монахи-тринитарии. Семья Сервантеса наскребла немного денег, монашеский орден добавил, а остальное доплатили купцы, услышавшие историю о несгибаемом испанце.
— Сервантес, вы должны офицерам на борту девять дублонов, — услышал он древний церемониал освобождения гребцов и понял, что свободен.
— У меня нет денег… — и это были первые слова, произнесенные им на свободе.
— Отдай свою серебряную цепь, мы разрубим ее на девять частей.
Сервантес снял свою цепь и сошел по трапу на берег.
24 октября 1580 года, через пять лет после пленения, бывший раб и будущий великий писатель погрузился на корабль, следующий в Испанию. За пазухой у него хрустели листы с первыми произведениями, а ветер пах свободой.
«Каждый из нас - сын своих дел».
Мигель де Сервантес Сааведра