Пресс-завтрак стал для меня форматом неожиданным. Я посещал пресс-конференции, пресс-показы, но соединить дефисом слово «пресс» со словом «завтрак» мыслей не было. И вот недавно меня пригласили на это мероприятие, посвященное грядущей премьере спектакля «Танцпол» в театре «Балет Москва». Предвкушая оладушки с сырниками, я открывал дверь ресторана Tinto, примерно в десять пятьдесят. Первое, что спросил у меня администратор, какое мне подать вино. Теперь всем друзьям рассказываю, что на моей работе я начинаю день с брюта. Организаторы дали прессе натрапезничаться вволю, кто-то даже успел распределить яства по своим контейнерам, прежде чем завтрак перешёл в конференцию.
«Танцпол» стал первой постановкой в России для хореографа Йеруна Вербрюггена. На всем творческом пути тридцатишестилетнего бельгийца ему явно везло. В балет он пришел довольно поздно — в 13 лет — что не помешало ему учиться сначала в Королевской балетной школе в Антверпене, потом провести год в Национальной школе балета в Канаде, а после взять второе место на «Евровидении для молодых танцовщиков-2001». За серебром последовало приглашение в «Королевский балет Фландрии», в труппе которого Йерун два года с успехом выступал. И тут — удача! На один из спектаклей пришел скандальный Ян Фабр, который заметил молодого Вербрюггена и пригласил в свой балет «Лебединое озеро». Резонанс у постановки был огромный.
А дальше Йерун десять лет выступал в Балете Монте-Карло, играл в постановках Жана-Кристофа Майо и приглашенных балетмейстеров, и вот — труд вылился в шанс! Майо предложил ему поставить спектакль «Убить Бэмби» («Kill Bambi»). Получасовой спектакль-шоу вызвал восторг у критиков.
Но настоящий успех пришел к Вербрюггену после его балета «Щелкунчик». Балетмейстер иначе взглянул на постановку: переставил её куски местами, действие перенеслось из от атмосферы Рождества в инфернальное подземелье, в антураж барочных зеркал и лестниц. Мужчины были одеты в женские платья, из костюмов торчали шипы. А рассказывал балет историю взросления главной героини или точнее о её пубертатном периоде.
Такой взгляд вполне имеет место, учитывая что режиссер, как очень забавно заметил один из журналистов: «переживал детство в новой профессии хореографа». В 2018 году Вербрюгген привозил «Щелкунчика» на фестиваль Dance Open 2018 в Санкт-Петербург. Своей атмосферой и новым прочтением он покорил наших критиков. На каком-то всеобщем собрании, они решили прозвать его «балетным Тимом Бертоном», что и полетело из статьи в статью.
В этом году Йерун ставит свою первую постановку в России. «Танцпол» будет праздничным «Happy Birthday» к тридцатилетию театра «Балет Москва». В основе будут лежать танцевальные марафоны в Америке в годы Великой депрессии. После двух описанных сказок такой выбор как минимум внезапен.
Если вкратце, то на марафонах люди практически без остановки танцевали до последней оставшейся пары. У них было только пятнадцать минут в час, чтобы перевести дыхание, поесть или поспать, остальное время — двигайся. Даже было не обязательно танцевать, достаточно просто топтаться на месте. Согласитесь, верится с трудом?
А при таких условиях марафоны длились неделями или даже месяцами! Они охватили всю Америку. В Чикаго, например, действие шло в течении 5 152 часов или 214 дней! 214 дней безостановочного танца! А это не рекорд. Почти сразу появились люди, превратившие действие в шоу, залы были битком забиты публикой, готовой платить за зрелище, как пара десятков человек без остановки танцуют за несколько тысяч долларов. Главным правилом было не касаться коленями пола. И, хотя некоторые люди принимали участие просто ради бесплатной еды, большинство действительно хотело выиграть, поэтому самые отчаянные танцоры ближе к финалу держали своих обессиленных партнеров на руках.
Нужно ли говорить об огромном количестве смертей прямо на площадке. Но измученный нищетой и голодом народ это только возбуждало. Толпа хотела увидеть драки, истощенных людей или танцоров, внезапно начавших галлюцинировать. Запечатлено много совершенно безумных случаев, вплоть до того, что на потеху исступленной публике участников могли поженить прямо во время их танца. Посмотрите фотографии с тех мероприятий, это страшно. Поэтому решение взять описанные события за основу балета можно назвать смелым. Мощная тема накладывает большую ответственность на хореографа, тут надо метить четко в нерв, иначе ничего не получится. Вероятно, московской публике удастся взятие художником своей новой творческой вершины.
К тому же тема позволяет молодому хореографу оправданно объединить в постановке две труппы — современного и классического танца. Люди на марафонах существовали в разных стилях и подготовке.
Особых подробностей на завтраке раскрыто не было. Хотя балет приурочен к юбилею театра, он не будет конкретно связан с событием. Хореограф больше хочет разобраться в самой природе танца. Что есть танец? Как сам Йерун говорит о своей задумке:
«Мне нравится идея, что танец — это лекарство, но в то же самое время он может разрушить тебя, если ты не остановишься. Танец может быть чем-то красивым и чем-то мрачным одновременно»
Сюжет в балете будет играть второстепенную роль, Вербруггену интересен сам марафон как ситуация, где танец становится необходимостью и из прекрасного акта превращается в орудие убийства. Однако четкой трактовки не будет. «Я отношусь к танцу, как к поэзии. Поэтому не пытайтесь понять мои работы, старайтесь почувствовать их. И то, что вы почувствуете, и будет правильным. Равнодушие зрителей для меня гораздо болезненнее, чем любой негатив» — говорит хореограф.
По окончании мероприятия начались индивидуальные беседы. Я подошел к Йеруну, и мы разговорились о его творческом методе.
Artifex: Как я понял, Вы стараетесь ставить спектакли в очень необычной, изощренной форме. Почему Вы делаете это так? В чем идея Вашего творчества?
Я сам ищу ответ на этот вопрос. Просто в какой-то момент в моей голове появляются навязчивые идеи, демоны. Например, когда я ставил «Убить Бэмби», весь мой дом был заполнен образами Бэмби, Бэмби был повсюду. Я жил им. А после выпуска спектакля, все оленята мгновенно исчезли. Так что, это не выбор, на уровне: «О, было бы неплохо сделать так».
Artifex: Получается, Ваши мысли, насчет визуального решения, Вы черпаете из текста произведения?
Конечно, я стараюсь идти от темы, но не совсем. У меня есть книги, куда я пишу то, о чем думаю, что возбуждает мою творческую природу в данный момент, а оттуда эти мысли выплескиваются в постановки. Моя сила — мир, который я создаю. Из спектакля в спектакль эти миры очень отличаются друг от друга. Поэтому я до сих пор не могу понять, кого во мне больше — хореографа или режиссера. Идеи по форме потом обсуждаются в команде.
У меня есть принцип — работать без лицемерия. Все задумки рассматриваются так: либо да, либо нет, но можно сделать хорошо, либо совершенно нет. И мне всегда везло с людьми. Ведь такой подход существенно ускоряет процесс, хотя и бывает порой невероятно сложно! А еще форма может родиться неожиданно для всех. У меня так было на «Щелкунчике». Я помню, как сделал первые эскизы для костюмов, и Вы бы их видели! Они были ужасны! Но когда по ним сделали первые костюмы, Я воскликнул: «Да, да, оно! То что нужно!».
Artifex: Ваши визуальные фишки помогают зрителю раскрыть тему произведения?
Не совсем. Давайте по-честному, — классический балет это обычно очень скучно. Поэтому я рассуждаю так: «Если половине аудитории в зале не нравится моя хореография, я хотя бы дам им необычные костюмы. А если половине аудитории не нравятся костюмы, они смогут закрыть глаза и слушать прекрасную музыку».
Artifex: Желаю Вам вдохновения в Вашей работе!
Премьерные показы спектакля «Танцпол» состоятся 21, 22, 23, 29 июня и 11 июля на основной сцене Центра им. Вс. Мейерхольда.