Введение в патафизику:
Пол Маккартни

В 1935 году в одной из миниатюр, составивших цикл «Случаи», Даниил Хармс написал:

«Кассирша грустно улыбнулась, вынула изо рта маленький молоточек и, слегка подвигав носом, сказала: “По-моему, семь идет после восьми в том случае, когда восемь идет после семи”».

Молоток, молот, будь он в руках скандинавского бога Тора или незнакомца за углом, всегда являет собой грозное оружие. Но, кроме того, подобно масонскому мастерку, он представляет собой символ посвященности в некое тайное знание, впрочем, часто объединяя разные значения.

В 1968 году такой универсальный молоток Пол Маккартни вложил в руки героя песни, вышедшей чуть позже на культовом альбоме The Beatles Abbey Road.

Речь идёт о серебряном молотке Максвелла (Maxwell’s Silver Hammer). Говорить о нём «знаменитый» излишне, поскольку так сложилось, что у «Битлз» нет не знаменитых песен.

Подписанная как и почти весь канонический битловский каталог «Леннон-Маккартни», эта песня не имеет к Леннону ни малейшего отношения. Он даже не принимал участия в её записи, съехидничав, что это очередной образчик «стариковской» музыки Пола. Хотя по совокупности всех «отягчающих обстоятельств» это была одна из самых «ленноновских» песен Пола.

«Верую, ибо абсурдно». Джон Леннон был выдающимся мастером лозунгов, и абсурдизм занимал в его творчестве одно из главных мест. Но вернемся к Маккартни и его песне.

Joan was quizzical; studied pataphysical
Science in the home.
Late nights all alone with a test tube.
Oh, oh, oh, oh.
Maxwell Edison, majoring in medicine,
Calls her on the phone.
"Can I take you out to the pictures,
Joa, oa, oa, oan?"
But as she's getting ready to go,
A knock comes on the door.

Bang! Bang! Maxwell's silver hammer
Came down upon her head.
Bang! Bang! Maxwell's silver hammer
Made sure that she was dead.

Back in school again Maxwell plays the fool again.
Teacher gets annoyed.
Wishing to avoid and unpleasant
Sce, e, e, ene,
She tells Max to stay when the class has gone away,
So he waits behind
Writing fifty times "I must not be
So, o, o, o"
But when she turns her back on the boy,
He creeps up from behind.

Bang! Bang! Maxwell's silver hammer
Came down upon her head.
Bang! Bang! Maxwell's silver hammer
Made sure that she was dead.

P. C. Thirty-one said, "We caught a dirty one."
Maxwell stands alone
Painting testimonial pictures.
Oh, oh, oh, oh.
Rose and Valerie, screaming from the gallery
Say he must go free
(Maxwell must go free)
The judge does not agree and he tells them
So, o, o, o.
But as the words are leaving his lips,
A noise comes from behind.

Bang! Bang! Maxwell's silver hammer
Came down upon his head.
Bang! Bang! Maxwell's silver hammer
Made sure that he was dead.

 

 

Перевод:

Джоан пожизненно влипла в патафизику
Словно в приговор,
Ночи чёрные девушка упорная
Щупает прибор.
Максвелл Эдисон тоже присоседился,
Вроде при делах,
Хватить киснуть, не пора ль зависнуть?
Ах-ах-ах!
Но лишь она на выход, как вдруг
В дверь раздался стук…

Тюк-тюк! – молоток серебряный:
Здравствуй, голова!
Тюк-тюк! – молоток серебряный,
И Джоан мертва.

И к учителю Максвелл непочтителен –
Ходит на ушах,
Та с упреками: как же так с уроками?
Ах-ах-ах!
Не раскаешься, после всех останешься
У доски в ответ,
И напишешь мне: Больше я не буду, нет,
Нет-нет-нет…
Но отвлеклась она, и вдруг
Раздался сзади стук:

Тюк-тюк! – молоток серебряный:
Здравствуй, голова!
Тюк-тюк! – молоток серебряный,
И она мертва.

Коп бахвалится: «Максвелл скоро спалится,
Клюнет на подвох,
Пишет показания, выбьем и признание,
Ох-ох-ох!»
Публика за Максвелла: «Гоните напраслину,
Это всё поклёп!»
Но судья с отказом им: «Всё! Вина доказана!
Хоп-хей-хоп!»
Но только лишь судья умолк,
Как сзади молоток:

Тюк-тюк! – молоток серебряный
Тюкнул, наконец,
Тюк-тюк! – молоток серебряный,
И судья - мертвец.

Весёлый и слегка назойливый мотивчик сразу настраивает слушателя на позитивные эмоции. И, лишь вслушавшись в текст и уловив, что герой песенки – серийный убийца, начинаешь понимать, что тебя обманули. Тюкнули молотком по голове. Излюбленный битловский приём, который они называли «фигой в кармане».

Максвелл Эдисон – герой эпический. В его имени сошлись два выдающихся англосаксонских естествоиспытателя, словно объединившие усилия для освоения нового для себя криминального пространства. Поистине, нужна сверхчеловеческая изобретательность, чтобы осуществить свой черный замысел на глазах у всех в школьном классе и в зале суда - и остаться безнаказанным.

Но куда более продвинутым оказался сам Пол Маккартни, который впоследствии выделял в песне главное:

«Я единственный, кто когда-либо вставил «патафизику» в хит-парады, получите!»

Всё, о чём даже вскользь упоминали «Битлз», мгновенно становилось достоянием масс. Их популярность была настолько ошеломляющей, что подобно мифическому царю Мидасу, всё, чего они касались, превращалось в «золото».

Неудивительно, что после выхода альбома Abbey Road в 1969 году патафизика пошла в народ.

Сам Маккартни честно признавался, что он не знает, что она означает. К 60-м годам прошлого века патафизика была весьма редким развлечением, ей отдавали должное избранные представители интеллектуальных сливок Европы и Америки. Патафизика была почти тайным знаком приобщенности к «закрытому клубу» культурной элиты.

Маккартни открыл шлюзы.

От этого патафизика не стала понятней. Зато миллионы людей по всему свету вдруг узнали, что она есть. «Битлз» тюкнули по голове публику - и та воскликнула: «Эврика!»

Создатель патафизики – французский писатель и философ Альфред Жарри, основательно позабытый, к тому времени больше полувека лежал в могиле (он умер в 1907 году в возрасте 34-х лет в Париже). Сама наука явилась на свет божий еще в конце XIX века вместе с премьерой пьесы Жарри «Король Убю». И надо же было случиться такому, что Пол Маккартни услышал радиопостановку этой пьесы, влюбился в неё и стал патафизиком поневоле.

Собственно говоря, патафизика утверждает, что все люди на Земле являются потенциальными патафизиками, только они об этом не догадываются. Не все. Некоторые догадались. Теперь они мучительно пытаются объяснить, что же это такое «патафизика», хотя бы самим себе, но у них это не очень получается. Они пришли к выводу, что тот, кто сумеет дать определение патафизике, убьёт её, поскольку определение придает явлению «законный» статус. Но патафизика беззаконна по своей природе. Она интересуется только исключениями, поэтому любые правила для неё - всего лишь исключения из исключений. Иными словами, на существование имеет право только то, что не имеет права на существование, и наоборот. То есть «семь идёт после восьми в тех случаях, когда восемь идёт после семи».

Вот мы и вернулись к Хармсу, несомненно бывшему больше чем потенциальным патафизиком, тоже не догадывавшимся об этом. При жизни Хармса о Жарри в России никто и не подозревал. Но мысли его витали в воздухе. Теперь Жарри почти официально объявлен отцом мирового авангарда: сюрреализма, абсурдизма и тому подобного. Разумеется, Даниил Хармс был одним из ярчайших продолжателей его дела.

Юрий Олеша когда-то написал, что единственная вещь, которую надо преодолеть, чтобы зажить спокойно, - сама жизнь. Вот умрем, тогда поживем спокойно. Вывод очень согласующийся с патафизикой. Она понятна и доступна, когда о ней ничего не знаешь.

Поэтому и пишут академические исследователи патафизики: «Из всего культурного экспорта Франции за последние 150 или около того лет патафизика на удивление оказалась одним из самых долговременных явлений, и по сей день привлекающих всё возрастающее внимание».

В общем, Жарри разбудил патафизику, патафизика разбудила Маккартни, Маккартни разбудил человечество. А спать-то хочется.