Капитальный ремонт планеты – такой вердикт был вынесен человечеством самому себе в уходящем десятилетии 2019 года. Прозвучал он громко, местами убедительно, с налётом лёгкой патетики и горчинкой апокалиптического послевкусия.
«Конечно, мы можем отремонтировать планету. Но как?»
Тимоти Мортон «Стать экологичным»
Экология, которая до недавнего времени была интересом немногих, стремительно превратилась в манифестацию большинства. Нам нравится говорить про осознанное потребление и экологическое сознание, о том как пользоваться одной пластиковой бутылкой для воды, ходить со своим многоразовым пакетом в магазин, соблюдать гигиену сбора раздельного мусора, перестать покупать одежду, а обмениваться вещами на свопах, пересаживаться на поезда вместо самолётов, глушить двигатели своих машин и, наверное, по возможности реже дышать. Теперь так. И все эти заповеди новой экологической религии, как дамоклов меч, висят каждый день над каждым человеком, вызывая симптоматичные приступы паники попеременно с эпохальным чувством вины.
«Мне, собственно, очень нравятся вопросы вроде «Что нам делать?». Но мы их контролировать не можем. Ведь в противном случае нам потребовалось бы открутить всё назад ко времени за десять тысяч лет до нашей эры, когда люди ещё не успели запустить агрокультурную логистику, которая потом привела к промышленной революции, выбросу углекислого газа, а значит, и к глобальному потеплению вместе с массовым вымиранием.»
Тимоти Мортон «Cтать экологичным»
Планетарное перенаселение с тотальным загрязнением витального пространства поднимают статус вопроса о начале экологической эпохи, в то время как социальная усталость, с неправильным отношением людей друг другу, даёт повод найти недвусмысленное спасение в природе. И как следствие, перейти к более сознательной заботе о не-людях.
Собственно, именно эту модификацию генеральной эко-мысли стремился донести куратор 16-ой Стамбульской биеннале Николя Буррио, упаковывая послание в тему «Седьмой континент: антропология децентрализованного мира».
«Признавая конец канонического западного разделения между природой и культурой, как антропология, так и современное искусство охватывают животных, растения, минералы и машины: они реинтегрируют культуру в природу и наоборот. Феномен антропоцена, очевидно, способствовал этому осознанию, поскольку воздействие человеческой деятельности на природу порождает переплетенный мир. Искусство стало антропологическим исследованием глобальной жизни, соединяющим людей с не -людьми.» Кураторское высказывание Н.Буррио
Седьмой Континент есть ни что иное как 7 миллионов тонн отходов в Тихом океане – это огромные массы дрейфующего пластика, образующие горы соразмерные островам. Любопытен тот факт, что согласно научному трактату о “Теории Земли”, написанном графом де Бюффоном ещё в 18 веке, мы живём в “седьмую эпоху”, сформированную неоспоримо под влиянием феномена самого человека. Сегодня этот феномен определяет концепцию антропоцена, который вышел далеко за пределы как геологии, так и философии, и задаёт вектор движения в глобальном экологическом контексте. Как жить в токсичном и истощённом мире и взаимодействовать с ним по-новому, балансируя в связке природа-человек-общество? Ответ на этот риторический вопрос продолжает осмысляться в современных художественных практиках, пересматривая отношения между природой и культурой, технологиями и человечеством, бережно выводя диалог о совместном выживании на чувственно - эстетический уровень.
Так художник Макс Шнайдер в своём кинотеатре с сеансом кукольного спектакля в качестве зрителей усаживает 25 арбузов. Шнайдер работал с мастером кукол в Стамбуле, создавая пьесу теней, основанную на традиционном турецком шоу. Куклы показаны в конфликтных и мутационных состояниях. За этим беспокойством наблюдают невозмутимые представители бахчевой культуры или, по идеи самого автора, воплощение будущих неоморфных мозговых тел. Таким образом, инсталляция представляет собой сатирическое исследование человеческого заблуждения о превосходстве одного вида и рассвета планетарного господства не-человека.
В тонком и изящном высказывании Рашида Джонсона, предложенном в формате видео под названием «Путешественники», мы видим своего рода нежный балет, в котором двое мужчин передвигаются в пространстве природы каждый в отдельном походе. Путешествие наполнено шаманскими атрибутами и символической атмосферой присутствия духов природы. Человеческая форма появляется, исчезает и сливается с естественными образами окружающего мира. Когда путешественники встречаются, они снимают свои маски и находят краткую радость в присутствии друг друга. А после продолжают свой индивидуальный путь. Здесь Джонсон предлагает своего рода тест на тревожность навигации в незнакомом пространстве и то состояние комфорта, которое может возникнуть в присутствии другого человека, разделяющего чувства вашей идентичности.
Николя Буррио в своём немалоизвестном труде «Реляционная эстетика. Постпродукция», которую стоит понимать, как эстетику взаимодействия, говорил именно о важности таких встреч.
«Все самое живое, что происходит в настоящее время на шахматной доске искусства, связано с понятиями взаимодействия, общения и отношений между людьми. Отношения между людьми вскоре станут невозможными за пределами торговых пространств: мы будем вынуждены общаться вокруг должным образом тарифицированного напитка, символического эталона современных взаимоотношений. Хотите человеческого тепла, хотите хорошо провести время вдвоем? Попробуйте наш кофе! …контакт между людьми приобретает экстремальные или, напротив, запретные черты, как только пробует выйти за пределы предсказуемости: социальная связь стала стандартизированным артефактом.»”
В конечном счёте, что может ещё так оживлять социальные связи и объединять всех нас как не общее будущее на планете Земля. Однако, есть ожидания что, этот процесс уже будет воплощением нового типа коммуникаций – нелинейных, неиерархичных, множественных и местами хаотичных. Чем и представлялась в философии Ж. Делёза и Ф. Гваттари ризома – концепция «корневища», когда разговор шёл об иной системе взаимодействия, с отсутствием центра и периферии, регулируемую исключительно автономными узлами.
Одним из таких узлов экологической повестки стал масштабный выставочный проект «Грядущий мир: Экология как новая политика. 2030–2100», который почти на полгода занял всё пространство музея Гараж. За это время здесь осваивались практики экологического мышления через расширенное понимание экологии, которая не существует вне, а находится на пересечении политических, экономических и социальных отношений. Человек – это по -прежнему всего лишь часть экосистемы, но теперь её всецело определяющая. Так кураторы проекта в попытке поднять градус экологической сознательности в современном искусстве, сами подошли к процессу максимально экологично: отказались от печатных каталогов, сократили перелёты, использовали вторично архитектуру и материалы предыдущей выставки, тем самым подкрепляя концептуальное видение проекта. Грядущий мир закладывается сегодня. Правда, на то каким он будет завтра уже есть сентиментальные прогнозы. В 2030 году закончатся запасы нефти, а ближе к 2100 году, по мнению футуролога Артура Кларка, люди начнут двигаться на встречу соседним галактикам, массово переселяясь с родной Земли. И в это почти начинаешь верить, когда попадаешь в терапевтическое пространство соляной комнаты – галокамеры художницы Анастасии Потёмкиной, воссоздающей климат природных соляных пещер. Благотворный вдох-выдох хлорида натрия, обволакивающая розовая аура почти марсианского заката, семь изображений лекарственных растений, использовавшихся с древних времён в магических и религиозных практиках для достижения изменённого состояния сознания – и ты улетел. А где-то там осталась грустная история про то, что у нас нет другой планеты, но с той которая у нас есть, мы делаем что-то явно не то.
