Когда-то давно Дарико Беридзе начинала с росписи сценических занавесов и оформления интерьеров. Выпускница факультета декоративного текстиля даже не подозревала, что однажды станет членом Союза Художников России.
Картины Дарико охватывают огромное количество сюжетов. Серия «Восток» передаёт любовь автора к японской культуре, «Анна Ахматова» навеяна рифмами великой русской поэтессы, а «Головные уборы» написаны под впечатлением от выставки дамских шляпок.
Ежедневный труд и неисчерпаемое вдохновение помогли талантливой художнице создать собственный стиль на основе прикладного искусства и графики. На счету Дарико Беридзе более 40 персональных выставок и около двух тысяч картин — маслом, акварелью, темперой и гуашью. Художница добилась всемирного признания, однако гордится она не титулами и цифрами, а искренностью своих работ.
Любовь к родине — сильнейшее человеческое чувство. И чем дольше длится разлука с домом, тем сильнее сердце волнуют детские воспоминания. Вот уже много лет Дарико живёт в России, но грузинские мотивы по-прежнему бередят её душу.
О своих работах, чувствах и немного о личной жизни художница рассказала корреспонденту Artifex Анне Марченко.
Artifex: Расскажите, пожалуйста, как начался ваш творческий путь.
Я родилась и выросла в Тбилиси. Высшее образование начала получать в местной академии искусств. Однако так сложилось, что через год я переехала в Ленинград. Со второго курса моё обучение проходило в Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии имени А.Л. Штиглица. В то время она носила имя народного художника СССР В.И. Мухиной. Я закончила отделение тканей, получила профессию прикладника. Затем многие годы работала на фабрике, где ни о каком творчестве не могло быть и речи.
Artifex: Как же вы пришли в творчество?
Всё началось примерно через пять лет после окончания академии. Я отлично помню момент, когда столкнулась с созданием фресок. Именно с этого начались изменения. Впервые я оказалась абсолютно одна, наедине лишь с огромными стенами, и почувствовала настоящую свободу! Вот тогда и началось творчество. Прикладная школа позволила мне создавать очень большие и талантливо выполненные театральные занавесы. Постепенно некоторые элементы перешли из ткани в живопись и графику. И я начала творить.
Artifex: Что же за стиль у вас получился?
Я сама не могу точно охарактеризовать его. Глядя на свои ранние работы, я вижу, как они меняются со временем. Но при этом остаётся единый стиль. Однажды один грузинский режиссёр сказал: «На стыке двух культур, грузинской и русской, возникло что-то третье». И я искренне верю в эти слова. Я не типичный грузинский или русский художник. Мои работы несут в себе и прикладные, и графические элементы, и что-то сугубо индивидуальное.
Artifex: Как бы вы сами описали характер и настроение своих работ?
Мне кажется, мои работы очень добрые и искренние. Порой они вызывают светлую грусть. В своё время об этом писали очень многие искусствоведы. И я горжусь, что в моих картинах нет ни одной наигранной линии. Все мои работы созданы с чистым и открытым сердцем.
Artifex: Чем вы чаще всего рисуете?
Я уже настолько привыкла к обычной акварели и темпере, что не могу от них уйти. Кроме этого всегда использую белила и чёрную гуашь. Недавно мне предлагали попробовать акрил, но он у меня не пошёл. А раньше я много создавала, например, с помощью масляных красок.
Artifex: А можете рассказать про сам процесс создания картин?
Все мои работы — это воспоминания о чём-либо или впечатления от чего-либо. У японцев есть очень хорошее выражение: «Художник может смотреть на водопад час, день, месяц, год. Но рисовать водопад надо, отвернувшись от него». Имеется в виду, что не надо буквально воспроизводить что-либо, надо передавать свои впечатления. И это колоссальный труд. Я работаю каждый день, несмотря на возраст, недомогания. Я уже не представляю без этого свою жизнь. Обычно у художников с годами потенциал падает, а я сейчас в самой лучшей форме. И я могу признаться, что очень этим горжусь. Я готова горы свернуть! И ещё один момент: любую серию картин я делаю сразу по 20–25 штук. Работа идёт беспрерывно. Почти каждый день из-под моей руки выходят всё новые картины. Иногда я даже не успеваю их кому-либо показывать.
Artifex: Вам нужна особая атмосфера во время создания картины?
Абсолютно не обязательно. Сижу в обычной комнате, за обычным столом и творю. И даже музыка мне не нужна. Я просто всегда точно знаю, что должна сделать в определённый момент. Что-то внутри меня включается, и рука сама начинает создавать. Я всегда работаю без каких-либо эмоций. И лишь потом, когда картина закончена, она начинает на меня действовать. Смотрю на неё со стороны, как будто на чужую, и испытываю эмоции зрителя.
Artifex: А что вас вдохновляет?
Вдохновение — это я сама. Внутри меня словно бьёт неисчерпаемый источник. А я направляю поток в нужное русло. Кроме того, меня вдохновляют поездки. Я дважды была на творческих дачах, и все свои эмоции выплеснула в творчестве. Сейчас мечтаю вырваться хотя бы на две недели. Куда угодно, но пока никак не получается. И, разумеется, я люблю музыку, литературу, поэзию и фильмы, особенно Акиры Куросавы (Akira Kurosawa, 黒澤明) и Ингмара Бергмана (Ernst Ingmar Bergman). А ещё, поскольку я давно не была на родине, любой грузин, особенно музыкант, сводит меня с ума. Внутри меня вспыхивают ностальгия, юношеские воспоминания, детские мечты. Ни с чем не сравнимое ощущение.
Artifex: Где вас лучше встречают — в России или за рубежом? Где чувствуется больший отклик?
Я провела в Грузии 20 лет. И, разумеется, там меня принимали всегда очень хорошо. Были и выставки, и признание. А затем рухнула страна, изменилось политическое отношение, и я перестала ездить в родные края. Поэтому всё моё время проходит в России. И выставки, разумеется, тоже. А вот зарубежных в последнее время очень мало. Например, в прошлом году была только одна выставка в Финляндии. Потом отвозили мои работы в США и Германию, но это всё было без моего участия. Я не видела особого резонанса. К моему большому сожалению, многие мои картины со временем уходят, и сейчас меня окружают в основном современные работы.
Artifex: Изменилось ли ваше отношение к прошлым работам?
Нет. С годами работы становятся лучше. Время оставляет на них особый отпечаток. Надо мной часто подшучивают: «Тебе всё нравится». Конечно же, если б не нравилось, я бы и не делала! Я никогда не переделываю работы. Они все сделаны сразу, с первой попытки, без доработок, переделок, мучений. Мне кажется, это важно.
Artifex: Какие у вас планы на будущее?
По секрету могу сказать, что совсем скоро моих поклонников ждёт кое-что интересное. Правда, об этом пока рано говорить. Пока выставок не планируется, но я человек фатальный: куда предложат, туда и пойду. За все эти годы у меня было более сорока персональных выставок и, честно говоря, это очень утомительно. У меня пока нет сил всё организовывать и оформлять работы. Но, если кто-то возьмётся за это дело, я буду только рада.
Artifex: Что заставляет вас улыбаться, когда грустно?
Моя внутренняя природа. У меня получилось сохранить гармонию внутри и остаться человеком, несмотря на тяжелую жизнь. Что-то личное всегда меня поддерживает и дарит улыбку. У меня две дочки и две внучки Анечки. Обычно у художников и дети туда же, но пока никто из них не проявил таланта. Мы все разные, и в этом-то и есть счастье.
Artifex: Огромное спасибо за интервью! Очень приятно было с вами пообщаться.