«Несомненно, нет ничего революционного в том, чтобы идти по следам тех, кто был «на коне» в художественном Париже двадцать лет назад. Как и не является новой отправной точкой в американском искусстве живопись в стиле Мане, Дега и Моне», - так отозвалась газета New York Press о выставке художественной группы «Восемь», прошедшей в 1908 году в Нью-Йорке.
Позднее стиль, в котором творили участники группы, будет назван «школой мусорных ведер». Сравнение с великими импрессионистами звучит не вполне уместно, поскольку стиль «Восьмерки» лишь предварял развитие американской живописи, самостоятельной и самоценной. То были поиски во тьме, в попытках обрести себя.
Несправедливо будет и однозначно причислить Мориса Брэзила Прендергаста (Maurice Brazil Prendergast, 1858 – 1924) к «Восьмерке» или «школе мусорных ведер». Поскольку он, хоть это и звучит как каламбур, был единицей совершенно отдельной. На тон светлее и нежнее, чем у коллег по цеху, живопись Прендергаста - словно воплощение спокойного достоинства Центрального парка в сравнении с бедными кварталами Нью-Йорка.
Должно быть, в его произведениях всегда незримо присутствовала французская жилка. Морис, с детства восхищавшийся профессией художника, потратил немало времени, изучая образчики мирового искусства. И в более зрелом возрасте он осуществил давнишнюю мечту – на три года поселился в Париже, дабы полностью окунуться в атмосферу творчества. Немалую роль сыграло и его увлечение постимпрессионистами, что позволило художнику раз и навсегда избавиться от обыденности и избитых приемов.
В отличие от многих американских художников того времени, Морис Брэзил Прендергаст обладал более широким видением. Не ограничивая себя рамками одного сюжета или техники, он брал за основу вдохновившие его сцены и подбирал сообразную им манеру письма. Так, в противовес парижским акварелям, где детали мостов и арок изображены с педантичной точностью, его морские пейзажи и виды Италии написаны чистейшего цвета небрежными озорными мазками, сливающимися в сплошную фееричную мозаику.
Некоторые картины настолько бесхитростны и по-детски наивны, что на секунду возникает мысль: а действительно ли эти схематичные фигуры принадлежат кисти взрослого художника?! Но потом взгляд сразу же находит черты профессионализма: продуманную композицию, выверенную цветовую гамму и переходы тона.
Практически все акварели Прендергаста относятся к противоположным категориям: одни из них академически выдержанные, а другие - обманчиво небрежные. И лишь некоторые «балансируют» между этими крайностями.
Поездки за границу, особенно в Париж и Венецию, были для Прендергаста глотком чистого воздуха, после которого он мог творить абсолютно свободно и исполнять самые дерзкие замыслы. Но все попытки участвовать в выставках на родине неизменно заканчивались критикой: американское общество долго шло к тому, чтобы воспринимать его творчество открыто и непосредственно, и стиль художника неоднократно называли аляповатым и слишком абстрактным.
Со временем наряду с отрицательным отзывами все чаще звучали слова признания, а работы Прендергаста раскупались наиболее дальновидными коллекционерами. Критикам не удалось погасить энтузиазм художника, более того, в последние годы жизни он увлекся масляной живописью и продолжал делать наброски даже тогда, когда его здоровье заметно пошатнулось.
Судьба отмерила талантливому живописцу 65 лет жизни, наполненных творческими поисками и открытиями, которые позволяют называть Мориса Прендергаста одной из выдающихся фигур в истории американского искусства.