Те, кто хоть раз бывал в Индии, знают, насколько эта земля пропитана психоделической энергетикой. Кто-то бежит оттуда сломя голову, кто-то принимает новый опыт, а кто-то – бросает всё, сжигает паспорт и остаётся там жить.
Самый маленький штат Индии – Гоа – окутан загадочными историями, поверьями и атмосферой экзотического курорта. Писатель Василий Караваев огромное количество времени провёл в Азии и рассказывает о своём опыте на страницах книг. Честно, порой завуалированно, но очень увлекательно.
Беседовал Дмитрий Абросимов.
Artifex: Рассказ «Исповедь психоделической устрицы» ведется от первого лица. Ты ассоциируешь главного героя с собой, или это автобиографическая книга, или любые совпадения случайны?
Это, естественно, автобиографическая книга. Ассоциирую ли я себя с устрицей? Ну, наверное, я ассоциирую всех людей с устрицами, потому что это такая маленькая мышца, мнящая себя центром Вселенной. Она напридумывала себе там слоев разных: ментальные, физические, еще какие-то. И сидит при этом в своей раковине. Я вообще считаю, что все люди живут в своем мирочке, как устрицы, под разными слоями, но это всего лишь оболочка, которую, в принципе, легко расколоть.
Artifex: Ты описываешь реальных людей, живущих рядом с тобой. Как ты выбираешь персонажей для своей книги?
Это не я беру, это они меня выбирают - люди, которые переплетаются с моей жизнью, оставляя какой-то след, который запоминается. Миллион людей проходят мимо, но мы же не запоминает их всех, а самые яркие становятся персонажами. Злодеи или, наоборот, хорошие люди.
Artifex: У меня тоже возникла такая ассоциация, когда прожил в Азии первые полгода. Мне показалось, что жизнь здесь - это как сериал такой, в котором есть свой саундтрек, есть главные и второстепенные персонажи, которые, бывает, очень ярко проявятся, и потом их помнят следующие два сезона. И поразительно переплетаются судьбы людей в таких путешествиях. Кажется, что стоит только о чем-то задуматься, и это сразу к тебе приходит.
Да, есть в Азии такая фигня. Волшебно-магическая Индия. Я так думаю, что обычный человек, когда выскакивает из социальной матрицы больших городов, социумов, получает возможность замечать вот эту причинно-следственную связь. Через какое-то время выстраивается картинка, начинаешь понимать, что ничего зря не происходит. Это простой секрет.
Можно подойти исторически, сказать, что это намоленная земля, там чакры, тантра и так далее. Ну, а я объясняю это вот так вот. Может быть, лет 5-10 назад я тоже объяснял это тем, что это волшебная Индия, синхронизация.
Artifex: Может, еще из-за того, что здесь есть русское комьюнити, состоящее из каких-то ключевых персонажей, и движение, общение и взаимодействие происходит внутри этого объединения, и оно постепенно расширяется и обновляется.
Следующий вопрос. Значит, персонажи у тебя – это герои из твоей жизни. Но ты метафорично передаешь события? Или это реальные ситуации, которые с ними происходили?
Практические ситуации. Единственное, что как писателю мне необходимо было сжимать время, некоторые события, происходящие с одним и тем же человеком на протяжении года, в книге укладывались в неделю. Чтобы было интересно читать, не затянуто.
Artifex: Еще Хичкок говорил, что ключевой момент в подачи кино – это когда то, что происходит быстро, замедляется, а то, что происходит медленно - ускоряется.
Кого бы ты хотел видеть в качестве своих персонажей? И кому из героев, о которых ты пишешь, больше всего симпатизируешь?
Естественно, положительным персонажам симпатизирую. А про врагов я писал все, как есть. Это те чуваки, которые меня сдали, подставили, предали - пишу, чтобы все знали героев.
Симпатизирую Витьке, это мой сокамерник, практически второй главный герой. Через всю книгу проходит его история, он, считай, вдохновлял меня на написание. Полтора года бок о бок на полу проспали вместе.
Просыпаешься, садишься, пишешь весь день, вечером курим, и я ему вслух читаю. Единственное наше развлечение было вечером перед сном.
Artifex: У тебя филологическое образование?
Нет, филологического нет. У меня было сначала кулинарное училище, потом Самарский институт менеджмента. Я, мало того, еще и жуткий дислексик. До сих пор в 44 года не могу запомнить, как правильно писать «здесь» - через «з» или через «с». Для меня это вне понимания: как можно одновременно писать и думать о том, как грамотно писать.
У меня процесс написания идет так: я сначала пишу-пишу-пишу, потом редактирую, а потом придаю музыкальность предложениям, чтобы они текли, наполняю красками какими-то, сюжетами, слоев 5-6 накладываю.
Artifex: Можно это назвать подключением к потоку?
Ну, это и есть оно. Пока ты будешь тужиться, вообще ничего не получится. Если сидишь и думаешь, что бы написать – это бесполезно, ерунда получится, халтура. Можно только так: сел, пишешь и остановиться не можешь. Ночь или день сидишь, и тебя прет, и все складывается так замечательно. И боишься эту цепочку потерять, чтобы не забыть ничего, пометки делаешь. А потом какое-то время вообще не пишешь.
Artifex: Свою первую книгу ты написал в тюрьме, куда сел по собственному желанию. Как так вообще?
Фраза «Сел по собственному желанию» не совсем верна. Тут две версии: первая, что я не захотел работать на полицейских, и вторая, что я исторически хотел сесть.
За неделю до этого вселенская тоска меня посетила, и я думал: «Блин, пальмы не радуют зеленые, море не такое синее, солнце не такое желтое». И я подумал, что уже готов даже в тюрьму попасть, чтобы развеяться. И через неделю попал. Друзья пришли и говорят: «Ты ж сам хотел попасть». «Ну да», - отвечаю. Вот так и вышло.
Artifex: Это на какой год ты уже почувствовал, что пальмы не те, море не то?
На девятый. Я не мог в Россию вернуться. Я в розыске был. Только сделал паспорт, только закончил все дела, признали невиновным, сняли розыск.
Через две границы, ночью, с левыми документами прорвался в Таиланд, сделал себе пятилетнюю визу и через неделю попал в тюрьму.
Artifex: Чем бы отличалась книга, если бы ты написал ее на свободе?
Она была бы в два раза меньше, потому что действие половины книги происходит в тюрьме. На свободе это была бы неинтересная книга. Таких историй, как со мной, до фига. Вся прелесть-то в причинно-следственных связях. С тюрьмой картинка разложилась именно там.
Artifex: Что для тебя «психодел» как понятие?
Относясь академически к этому, «псайха» - душа, (от греч. ψυχή — «душа»), «дейли» – расширение (греч. δήλος — «ясный», «очевидный»). Это расширение своих рамок восприятия мира, своей души, можно так назвать.
Artifex: Литература у тебя психоделическая?
Да, я думаю да.
Artifex: То есть у тебя какой-то инсайт из-за того, что люди, которые читают книгу, понимают, что вот…
Я помогаю им сделать квантовый скачок восприятия более ускоренно. Все идут по одному и тому же эволюционному пути. Приезжаешь и понимаешь, как устроен этот микросоциум. Ничего нового, все люди проходят одно и то же.
Когда люди спрашивают, а что им даст эта книга, я вот что отвечаю. Во-первых, удовольствие от прочтения. Во-вторых, квантовый скачок. Вот вы живете туристом, приехали и не очень понимаете, что происходит. Как в окошко маленькое смотрите. Прочитайте книгу, и будет у вас огромное окно, и понимание Индии придёт намного быстрее.
Artifex: Это как подсказки для того, чтобы сориентироваться?
Антропологический срез эволюционного развития, чтобы люди поняли, что все по такому же пути пойдут.
Artifex: В любом случае все должны наступить на те же грабли?
Примерно да, если идешь по этому же пути, будешь знать, где тебя эта грабля по лбу ударит.
Artifex: Какие существуют этапы, пребывания в Индии? Как это все будет происходить?
Две недели, месяц, три месяца, шесть месяцев, год, три года, пять лет, восемь лет, десять лет, двенадцать лет, дальше уже 15-20, примерно такие вот периоды ступеньками. Меняется восприятие, абсолютно по-разному будешь воспринимать эту реальность в разное время.
Месяц нужен для того, чтобы только акклиматизироваться. Через 3 месяца захочешь здесь остаться, через 6 месяцев понимаешь, что здесь можно жить. Год - это вообще ты нашел свой парадайз, три года – сомнение, может и не очень-то парадайз, 5 лет - да, действительно, здесь лучше всего.
Artifex: Зачем люди едут на Гоа?
Раньше знал, зачем едут, а сейчас - не знаю. Раньше, когда я только приехал, люди, ищущие свой духовный психоделический путь, ищущие ответы на свои вопросы, поголовно все знающие Тимоти Левича, читающие Уилсона, Маккэнна, Грофа, вот такие вот. Все с дредами, татуированные.
Сейчас же едут на Гоа, потому что здесь единственное место, где можно быть самим собой. В России ты должен кого-то изображать, а здесь, ты вот такой.
Artifex: Перефразирую. Не самим собой, мы же не знаем, кто мы сами, но можно сделать себе образ определенный…
Ну, ты не сделаешь образ, скорее он всплывет в тебе - тот образ, который был в тебе всегда, просто здесь ты реализовываешь его. Нельзя создать себе новый образ. Он был у тебя в голове, но ты не мог себе позволить в России быть кем-то, а здесь ты можешь. Хочешь - пидорасом стань, никто на тебя внимание не обратит, хочешь - волосы покрась в любой цвет. Очень толерантное общество вокруг.
Artifex: А ты в России давно не был?
14 лет.
Artifex: Не хочется?
Не можется. Нечего делать там, да.
Artifex: Живя в Индии, ты пишешь на русском языке. Сложно ли в таком случае находить пути распространения твоего творчества?
Ну, здесь большая русская комьюнити, и так каждый год, новый кто-нибудь приезжает. Я продаю на рынке, на ночном маркете по субботам, на пляже иногда прохожусь по лежакам. Так вот и продаю.
Artifex: Твои книги переведены на другие языки. Ты общался с кем-нибудь из иностранных читателей?
Мне сложно продавать иностранцам. Тут нужно брать харизмой, общаться, разговаривать, знакомиться, и только тогда люди покупают. А английский язык у меня поверхностный. Книги же профессионалы переводили. Маленько продаю, но сделал их так, на случай кризиса, если совсем русских разгонят.
Artifex: Кто твой читатель?
Наверное, человек, ставший на такой же путь психоделический, или думающий, вставать туда или нет.
Artifex: Писатель – это твой основной род деятельности. А чем еще ты занимаешься?
Вот новое течение – криптовалюта. Сейчас все занимаются криптовалютами. Все бездельники туда отправились.
Основной доход - книги. Это инвестиции, пенсию себе делаю.
Artifex: У нас классический вопрос: что заставляет тебя улыбаться, когда грустно?
Любимая женщина всегда заставляет улыбаться.
Artifex: Представь, что ты себя встретил через 10 лет, как это произошло, где, что бы ты себе сказал?
«Хорошо выглядишь, чувак!».
Я бы спросил, сколько у меня еще будет жен. У меня было три жены, сейчас четвертая. У меня какая-то бесконечная череда с женами, я бы спросил, когда это закончится все.
Artifex: Спасибо за беседу!