Схватить, поймать момент, зацепиться за суть, передать картинку реальности – вот к чему стремятся мастера документальной фотографии. А если ко всему этому прибавить удачно переданный авторский замысел, который на снимке раскрывает не просто мгновение, а целую жизнь или эпоху, то такие фотографии заслуженно могут считаться творениями гения!
Робе́р Дуано́ (Robert Doisneau) был мастером своего дела. Он посвятил жизнь любимому городу – Парижу, превратив его в своих работах в новый и неизведанный для зрителей мир. Ему удалось показать столицу с другой, гуманистической, стороны: там люди доброжелательны друг к другу, на улицах всегда веселятся дети, вокруг царит праздник любви и смеха.
Юмор помог Дуано прожить свою нелегкую жизнь до конца. Именно эта черта его характера всегда оставалась неизменной. Его фотографии полны светлой иронии и скорее вызывают желание тепло улыбнуться, чем насмехаться над героями, запечатленными на них.
Это связано с подходом автора к самому процессу фотосъемки. Люди для него были не просто частью фотографии и композиции, а ключом к раскрытию человеческого мира. Мастер с любовью и глубоким пониманием подходил к своим героям:
«Мир, который я пытался показать, был миром, где мне было бы хорошо, где люди были бы приветливы, а я бы нашел успокоение, которое так долго искал. Мои фотографии были словно доказательством того, что такой мир существует»
На первом снимке будущего гения были сняты… кирпичи («Кирпичная куча»). Да, это, конечно, не похоже на утонченного Дуано, который ассоциируется у нас с французскими красавицами, улочками Парижа и страстными поцелуями! Но, поверьте, что к этой теме он шел очень долго, маленькими шагами. А тогда это был никому неизвестный юноша, без опыта работы, с примитивной техникой, застенчивый и как огня боящийся людей.
Первая серия работ, которая принесла Роберу успех, состояла из фотографий парижского блошиного рынка. Она так и называлась в дальнейшем – «Блошиный рынок» (25 сентября 1932 год). Снимки были отданы в редакцию газеты «Эксельсиор» с рекомендациями его наставника, Андре Виньо. Чем же они так привлекли парижан? Ведь, по сути, на снимках были запечатлены статичные предметы, поскольку технические возможности первой камеры будущего мастера не позволяли снимать двигающиеся объекты. Но Дуано сумел достоверно запечатлеть на них свой любимый город и передать его романтичность при помощи «волшебного объектива» — своего глаза.
«Возможно, мой глаз гравера заставил меня обратить внимание на эту кирпичную кучу, на которую так удачно падал свет», – говорил он о своей первой фотографии.
И действительно, в дальнейших работах фотографа прослеживалось четкое понимание автором постановки света. Дуано сам играл с лучами солнца и тенями, создавая нужное для снимка пространство. Потрясающее чувство меры при выстраивании композиции выводило его на нужные освещенные улицы, где случайным образом разыгрывалась невероятная история участников фотографий. А изучив работы мастера, кажется, что он снимал их интуитивно: ловил кадр на одном дыхании, сливался с происходящим. И вот время на них − один миг, продуманная гением случайность – уже схвачено и замерло. Но, словно какое-то чарующее волшебство, на снимках продолжается действие, показывающее очередную авторскую историю.
«Чтобы фотографировать, нужно стать мягким, как губка, готовая впитать в себя любой нюанс. Моя работа, как у актера — я должен залезть в шкуру человека, которого снимаю. И людям нравятся мои фотографии, так как в них они видят то, что сами бы увидели раньше, если бы хоть немного замедлили свой бег», − делится своим опытом фотограф в одном из интервью.
Робер Дуано любил ловить эмоции парижан и их реакции, поэтому начал снимать комичные сценки-розыгрыши. Например, известна ранняя серия фотографий, где горожане с удивлением смотрят на фривольную картинку в витрине антикварного магазина.
Именно за подобные работы фотографа не раз подвергали критике, считая их несерьезными и похожими на дешевый каламбур.
Забавным выглядит и снимок, где гуляющий с собакой мужчина увидел художника, рисующего обнаженный портрет одетой девушки. Прохожий попал в расставленную Дуано ловушку, и фотограф, не теряя времени, запечатлел его реакцию.
Но лучше всего характер Дуано, его подход к жизни и к делу демонстрирует еще одна знаменитая фотография - «Хлеба Пикассо».
«Я отправился к пекарю, который поставлял художнику булочки, и спросил, как они называются, тот ответил — «руки Пикассо». Когда люди смотрят на это, то замечают всего четыре «пальца». Конечно, это ведь Пикассо! Так что я купил булочки, положил их на стол перед Пабло и сделал фотографию. Ему понравилось. Он, вообще, любил шутки. Все два дня, проведенные с ним вместе, мы только и делали, что шутили», − вспоминает фотограф.
По иронии судьбы именно Робер Дуано сделал снимок, который стал символом своей эпохи. От журнала LIFE он получил задание сфотографировать страстных влюбленных на улочках города. В то время личную жизнь было не принято демонстрировать на людях, поэтому даже в таком романтичном городе, как Париж, трудно было найти пару, которая прилюдно целуется и не стесняется камеры.
Фотографы не позволяли себе снимать инкогнито − это считалось, как минимум, не этичным и оскорбительным. Но хитрый Дуано тайком подсматривал и наблюдал за такими раскованными влюбленными, чтобы потом воссоздать на своих снимках атмосферу любви. Он также нанимал актеров и делал постановочные сценки. Вся серия парижских любовников – это долгий поцелуй, изображенный на черно-белых фотокарточках. Нежность, чуткость, интимность – все это передано так легко и натурально, словно мы заглянули в замочную скважину и подсматриваем за влюбленными.
Но это не так! Мы теперь понимаем, что это была гениальная постановка! При первом взгляде на фотографию «Поцелуй у Отель-де-Виль» (Le baiser de l'Hôtel de ville, 1950) мы обращаем внимание только на молодую пару, которую мастер запечатлел в центре. Но потом вдруг замечаем, что на заднем плане по площади катится современный Citroën Traction Avant, хотя проезд машин там был запрещен; видим прохожих, одетых по последней моде, и среди них – молодого человека, похожего на знаменитого философа и деятеля Франции Жан-Поль Сартра. Возможно, это — не случайность, а специально созданный Дуано образ.
Тем не менее, фотография действительно получилась символичной, она миллионами тиражировалась на открытках, плакатах, постельном белье и прочих бытовых предметах! Сам же Робер не любил этот снимок и иронично прозвал его «проституткой». Забавен и тот факт, что серия фотографий любовников была выпущена без указания имени автора.
«Поцелуй у Отель-де-Виль» впоследствии сыграл с автором еще одну злую шутку. В редакцию стали приходить возмущенные письма от людей, которые узнавали себя на снимках. Два раза в суде Дуано вынужден был раскрыть все свои козырные карты. Чтобы не проиграть дело, в том же 1950 году Робер признался в своих постановках.
Из-за этой истории документальность работ фотографа встала под сомнение, и его снимки подверглись жесткой критике. Но Робер Дуано не воспринимал это серьезно, а только шутил по поводу отношения фотографий к своему творцу:
«Большинство из них ведут себя хорошо и улыбаются мне, когда я прохожу мимо. Но некоторые ведут себя как стервы и никогда не пропустят момента усложнить мне жизнь. Наверно, я слишком добр с ними»
Несомненно, Дуано любил свою работу и всецело был предан ей. Об этом лучше всего говорит тот факт, что он однажды принял решение уволиться с завода и посвятить свою жизнь искусству. Для автора это значило - не предать себя, не сломаться и не думать стереотипами. Своими снимками он доказал людям, что жизнь – это не только война, в ней всегда есть место и время для любви, улыбок и веселья.
Благодаря своему «волшебному объективу» Робер Дуано подарил нам возможность вживую лицезреть уютное, домашнее, умиротворенное счастье людей, такое простое, но понятное для всех.