Провокация стала неотъемлемой частью современного искусства. Художники совершенствуют свои навыки, посвящая свои произведения «запретным темам». Особого мастерства в искусстве провокации достиг фотограф и художник Сергей Братков.
Сергей родился в Харькове в 1960-м году. Там же он окончил Художественную школу им. Репина и Политехническую академию. Вместе с Борисом Михайловым, Сергеем Солонским и Викторией Михайловой Сергей Братков в 1984-м году основал художественную группу Fast Reaction Group (Группа быстрого реагирования).
С 2000 года Сергей живет и работает в Москве. За его плечами участие во множестве престижных международных выставках, включая Венецианскую биеннале. Его эксперименты с границами дозволенного заинтриговали не только западного, но и нашего зрителя.
Одним из самых громких его серий стали «Детки». На этих фотографиях отсняты дети в вульгарных одеждах среди облезлых интерьеров 90-ых. Подобная провокация направлена против родителей, отсылающих своих детей на разнообразные конкурсы красоты.
Своеобразным размышлением о России и русских на постсоветском пространстве стала серия «Заговор». Здесь наша Родина изображается через темные снимки погибающей деревни.
Сергея Браткова называют одним из главных художников современности, поэтому он может позволить себе самый неожиданный взгляд на актуальные проблемы.
Большинство его выставок проходит в галерее Regina в арт-пространстве «Винзавод». Недавно здесь прошла его новая выставка «Щуки-штуки». Сергей отыскал советские любительские порнографические фотографии, сделанные в советских интерьерах, и нанес на них рисунок фломастером. В итоге получилось соединение фотографии и абстракции, которые художник показал зрителю, выставив лицевую и обратную сторону фотографий.
Владиславу Чермышенцеву и Анжелике Аликберовой удалось расспросить Сергея о его новом провокационном проекте.
Artifex: Расскажите о названии выставки?
Оно двойное. «Щуки» в честь коллекционера Щукина. А выставка проходит в аукционном доме VLADEY. Это место в большей части предназначено для коллекционеров и покупателей. «Штуки» - это прямой перевод с польского слова искусство. Получается «искусство для коллекционеров». Есть такое смешное добавление. В связи со своими религиозными взглядами Щукин не собирал эротическое искусство.
Artifex: А как работы будут восприниматься не коллекционерами, а обычными людьми?
Эта выставка открыта для всех, любой сюда может зайти. Но одновременно это и аукционный дом.
Artifex: Почему ваш выбор пал именно на эротические фото?
Эти любительские фотографии из интернета. Это пример старой фотографической культуры. А ведь фотография и началась с эротики. Она помогала живописцам создавать кальки для своих работ. Телесность уже на протяжении тысячи лет присуща искусству. Это дом художника, в котором тот может буквально «ходить в тапочках» Сейчас существует некая цензура. Я думаю, что художникам важно сохранять свои права на этот дом.
Artifex: Что такого привлекательного вы нашли в этих любительских снимках?
Где-то любительские фотографии можно сравнить с детскими рисунками. Творения детей далеко не все прекрасны, но художники уделяли им пристальное внимание. В свое время с детскими рисунками работал и Кандинский, Миро, Матисс, Ларионов. В этих детских рисунках помимо искренности есть большая непосредственность, детские визуальные сбои, которые не могут себе позволить профессионалы. Там сделано неправильно, и в этом огромное очарование таких вещей. У них надо учиться. Получается, что искусство там, где происходят сбои. Возвращаясь к фотографиям выставки, в них есть много интересных вещей для профессионального взгляда. Это иногда неправильные композиции, неправильный свет. Но самое главное – это коллажирование, хотя бы минимальное соединение в плоскостях. Очень интересно на это смотреть, можно разглядеть в некоторых элементах снимков искусство. И я это хотел подчеркнуть, работая по изображению фломастером. Эротичность меня интересовала меньше всего. Я говорю о форме, о сбоях, которые проявляются в абстракции на другой стороне бумаги.
Artifex: Как к вам приходила эта абстракция, цвета, формы?
Абстракция сегодня состоит в коллажном мышлении. Коллажные работы – это Кандинский, это Малевич, это супрематистские работы. Искусство никогда не стоит на месте, оно подвержено моде. Недавно было сильное увлечение на абстракцию, сегодня идеи этих художников исчерпаны. Все меняется достаточно быстро. Но всегда есть некие новации. Они происходят в области сложения с чем-то. На этих фотографиях фактура позволяла работать в данном ключе. Ты видишь ковер, а на нем орнамент, который можно соединить с экспрессивными жестами.
Artifex: На выставке приведены передняя сторона фотографии и ее обратная сторона, на которой проступает абстракция. Что важнее?
Я выставил обе, они в полной мере любопытно. Это как игральная карта, то игроки видят масть, то рубашку. Мне кажется, такие вещи просто интересные.
Artifex: А на какой стороне фотографии больше вас?
Не знаю. Есть публичная и есть внутренняя сторона человека. Вот вы меня видите, где меня больше: здесь или за дверью? ☺
Artifex: Когда вы работали с фотографиями, вы думали о запечатленных на них людях?
Над судьбами этих людей? Возможно. Всегда все носит такую окраску. Но я не ставил задачу вдумываться в образы. Также мой жест – сохранение анонимности этих людей. Там не присутствуют гениталии и лица. Лица забирают сразу: вы бы подошли к работе и начали думать о судьбе этой героини. Мне этого не надо. Выставка не об этом.
Artifex: Интересно, что ваш взгляд падает не на женщин, а больше на фотографов. У вас есть любимчики среди этих фотографий?
Безусловно, есть. Были вещи, которые тянули за собой стилистику. Они были сняты так, что тебе сложно эту стилистику поломать. А есть там и модернистские подходы, есть совсем экспрессивные.
Artifex: Важную роль играет и помещение. Какой для вас смысл несет в себе советская квартира?
Мои студенты ищут жилье подешевле, берут у бабушек, интерьеры остаются. Они неумышленные, так люди живут. Не хотел я залипать сильно в этих коврах, слонах да салфетках под слонами. Поэтому есть и современные вещи. Например, большие фотографии я снял у себя дома.
Artifex: Почему вы выбрали тонкую японскую бумагу?
Она и дает работу на просвет. И потом все-таки в тонкой бумаге лучше растворяются чернила. Я, кстати, узнал, что являюсь ровесником фломастера. Мы с ним почти в один год родились, он появился в Японии в 1959 году.
Artifex: Спасибо за интересный разговор и удачи вам на творческом пути!