Так получилось, что известие о смерти режиссера Милоша Формана (1932-2018) я получил, пока был в Чехии — на родине мастера. Форман после своей эмиграции в 1968 году редко возвращался сюда. Но именно в этой стране и в этой культуре сформировался его уникальный, ни с чем не сравнимый стиль повествования, благодаря которому он стал одним из лучших режиссеров.
Для большинства обывателей Чехия — это страна с хорошим пивом и вкусными сосисками, красивыми видами. Далеко не все понимают, что это маленькое государство на протяжении многих веков оказывало огромное влияние на всю европейскую культуру. Кафка, Гашек, Швейк, Муха — список имен можно продолжать очень долго. Всё это гиганты в искусстве. Милош Форман был одним из них.
Его детство пришлось на войну. С самого раннего возраста Форман понял, какими методами государство может бороться с теми, кто ему неугоден. Отца режиссёра отправили в Бухенвальд за то, что он хранил у себя запрещённые книги, и там превратили в лагерную пыль. Мать Формана ждала такая же судьба. Она умерла в Освенциме. Наверное, в это время у режиссёра и родилась любовь к бунту личности против системы, против общества.
Одна система отобрала у Формана отца и мать, другая — родину. После событий Пражской весны 1968 года, когда советские войска оккупировали территорию Чехословакии, режиссёр эмигрировал в США, где к нему пришла уже мировая слава.
Милоша Формана точно нельзя назвать режиссёром авторского кино. Прелесть его фильмов в том и состоит, что они понятны многим. Их язык простой, без особенных изысков, но именно в этой простоте и есть изюминка. Я помню какое впечатление произвел на меня его фильм «Волосы», когда я впервые посмотрел его в возрасте 14 лет.
Могу честно сказать, я никогда не любил мюзиклы, да и к культуре хиппи не испытывал особенной симпатии. Ну были волосатые ребята, выступали против войны во Вьетнаме, проповедовали мир и свободную любовь. Всё это было хорошо, наивно, интересно и красиво. Но как-то слишком упрощенно.
Казалось бы, какая может быть трагедия у хиппи? Не нашел денег на дурь? Попался палёный ЛСД? Негде поесть? Но картина Формана заставила меня взглянуть на эту историю совершенно иначе.
Немного о сюжете для тех, кто с ним не знаком. Деревенский парень Клод Буковски едет служить в армию. До того момента, как он должен явиться на призывной пункт у него есть пара дней на то, чтобы погулять по Нью-Йорку. Тут всё и начинается. Центральный парк в Манхэттене буквально оккупирован хиппи. Они удалбываются, занимаются сексом, стреляют деньги, а, самое главное, плюют на государство и его потребности. Страна, в свою очередь, отчаянно хочет отправить их воевать во Вьетнам, чтобы в джунглях Юго-Восточной Азии защищать устои демократии. (Как же глупо это звучит, а ведь политики об этом говорили серьёзно.) Ребята на войну ехать не хотят, жгут повестки, упарываются дальше. Так и встречается с волосачами ковбой.
Бравый будущий защитник демократии тусит с хиппарями несколько дней. Успевает за это время упороться в парке, влюбиться в девушку из богатой семьи, сорвать вечеринку в честь её дня рождения и попасть в тюрьму, выйти под залог и отправиться на службу. Проводы в армию проходят удачно. Большая часть фильма — это комедия, лёгкая, весёлая. Но фильмы Милоша Формана только кажутся простыми. На самом деле в них всё намного сложнее.
Так, например, в мюзикле «Волосы» в основе лежит библейский сюжет. Если говорить точнее, то это своеобразная интерпретация мифа о Самсоне. Напомню, что этот герой обладал невероятной физической силой. Он один стоил целой армии. Секрет его удивительных способностей заключался в волосах, которые он никогда не должен был стричь. В картине Формана речь тоже идёт об уникальной силе, которую дают волосы.
Только это сила духовная. Она даёт иммунитет против системы, против пропаганды насилия над личностью. Вот, например, знаменитая сцена в тюрьме. Кого атакуют заключенные? Парня с короткими волосами, ковбоя Клода, собравшегося воевать во Вьетнаме. Когда у них не получается выплеснуть на него свою агрессию, они начинают драться друг с другом. А вот хиппи зеки не трогают, наоборот, избегают их. Люди, сидящие в тюрьме, здесь становятся символом животного царства. Сколько историй о том, как дикие звери преклонялись перед святыми и не трогали их. Тут есть нечто подобное. Это и по тексту песни видно.
They'll be ga-ga at the go-go when they see me in my toga,
my toga meade of blond, brilliantined, biblical hair.
My hair like Jesus wore it, Halleluja I adore it, Halleluja
Mary loved her son,why don't my mother love me?
Волосы связываются с Иисусом, его внешностью, его одеждой. Что проповедовал Спаситель? Прощение врагов, вселенскую любовь, отказ от войн и убийства, уход от мирской суеты. Разве хиппи не проповедовали это же, только добавив в свою жизнь ЛСД?
Все мы помним, что Иисус закончил свою жизнь не очень радостно. То есть в конце он, конечно, воскрес, но до этого его убили. Со Спасителем расправилось государство — самая бесчеловечная и жестокая система. В фильме Формана эта история повторилась вновь.
Помню, какое впечатление произвела на меня финальная сцена этого фильма. Её, кстати, нет в оригинальном мюзикле. Это придумка Формана. Здесь совершенно все: то, как меняется весь ритм картины, то, как неожиданно происходит разворот от комедии к трагедии, то, как показана смерть одного из главных героев.
Хиппи решили навестить ковбоя в его армейской части. Но на базу их не пускают, тогда они идут на хитрость. Воруют у офицера форму, стригут Бергера — их главного заводилу, и под видом офицера отправляют его на базу. Вот тут и вспоминается миф о Самсоне. В волосах была сила героя, отличающая его от большинства людей. Волосы острижены, и он стал таким же как все, да ещё и форму надел, которая специально создана для того, чтобы сделать людей одинаковыми.
А дальше Бергер приезжает на базу, меняется с Клодом одеждой, надевает на себя форму простого солдата, пока его приятель едет на пикник к остальной компании. Отличное приключение, но объявлена тревога, солдат срочно отправляют во Вьетнам. Ковбой не успевает вернуться вовремя. Бергер улетает на войну вместо него…
Есть в этой сцене одна художественная деталь, которая не сразу бросается в глаза. Обратите внимание, какое количество солдат заходит в транспортный самолёт. Он столько людей не вынесет! Здесь другое. Это не самолёт — это гроб, газовая камера, если хотите. От этого ещё эффектнее выглядит монтаж, когда все эти толпы солдат, входящие в самолёт превращаются в белые одинаковые плиты надгробий на военном кладбище.
Так действует любая государственная система. Она убивает личность, она создаёт из людей биомассу. Милош Форман, не понаслышке знакомый с тоталитаризмом, понимал это как никто другой.