Не знаю, как вы, а я предпочитаю «цветного» Феллини «чёрно-белому». Все превозносят «Восемь с половиной» со «Сладкой жизнью», а я лучшими его картинами считаю, во-первых, короткометражку «Тоби Даммит» (1968 г.) – о ней уже писал – и, конечно же, «Амаркорд» (1973 г.).
«Амаркорд» переводится как «я вспоминаю». В своей картине Феллини вспоминает детство и юность, проведённые в итальянском городе Римини – именно там он вырос. Этот город сейчас хорошо известен россиянам – множество людей отдыхают летом на этом итальянском курорте. Но далеко не все туристы знают, что там родился великий Феллини.
Наверное, нет ни одного стоящего писателя, который бы не написал книгу о своём детстве. Это объяснимо. Самые яркие впечатления родом из детства. Мир детства радостный и цветной (такой же радостный и цветной, как и фильм Феллини), в нём даже предметы живые – до определённого возраста ребёнок живёт как во сне, у него мифологические сознание. С годами мир тускнеет, вещи мертвеют и сереют. Мы становится взрослее, а значит, прагматичнее и циничнее. Когда мы становимся взрослыми, у нас появляется множество тревог и забот. С годами мы обгораем во времени, грубеем. Но детство всегда преследует нас во снах.
Была такая советская песня о городе детства, куда на поезд взрослым уже билетов не продают. Но художнику подвластно всё, тем более мастеру такой величины, как Федерико Феллини. Слово «амаркорд» можно разложить по итальянским корням на «любовную нить». Именно она привела Феллини в волшебную страну его прошлого.
Неправильно будет утверждать, что тот город, который изображён в «Амаркорде» – это Римини. Свой фильм Феллини не снимал в Римини, и не снимал намеренно. Ведь, родной город, который существует в воспоминаниях, не есть тот, который существует в реальности, в реальном пространстве и времени. Феллини прибегает к декорациям, чтобы подчеркнуть это. В одной из сцен у него даже море пластиковое.
В этой стране детства, стране воспоминаний, своеобразная погода. Очень часто здесь дует сильный ветер. Ветер может сопровождать и туман (Где ж это видано?) и может выпасть аномальное количество пуха. С гула, ветра и пуха начинается фильм. Таким образом, сразу задаётся легкость и невесомость происходящего. Ведь любое воспоминание это мимолётный мираж.
Время в этом мире воспоминаний движется как попало. После начала весны наступает сразу зима – в городе празднуют Крещение, Эпифанию, и сжигают на городской площади чучело ведьмы. Камера хаотично перескакивает с одного персонажа на другого – так блуждает мысль по сокровенным закоулкам памяти. Камера выбирает, ищет главного героя, рассказчика. Но, на самом деле, главный герой – сам автор. Он демиург это мира, и он незрим, так как находится за камерой. Все действующие лица – его аватары. Именно его воли они подчинены – во многих сценах они даже двигаются синхронно.
Наконец мысль настраивается, и один за одним следует эпизоды из детства. Персонажи поочерёдно «работают на камеру», разговаривают с ней, то есть разговаривают с самим автором. Главные и второстепенные персонажи водят вокруг камеры хоровод. Именно камера, за которой скрывается автор, – это та центральная точка, откуда исходит движение.
Нервные мать и отец, дядя-пижон, шизоид дядя Тео, врун-брехун продавец арбузов, Лисичка-нимфоманка, слепой аккордеонист, адский мотоциклист и другие вертятся в калейдоскопе воспоминаний.
Женщина в красном – объект детских сексуальных переживаний автора – всегда в берете, она не снимает его даже в постели – именно такой образ отпечатался в авторской памяти. Неудивительно, что пацанят, включая автора-подростка, играют вполне взрослые люди – такими они запомнились, наверное при расставании, законы реминисценции такое допускают. Допускается по законам и воображение – некоторые эпизоды, подозреваю, хорошо сдобрены фантазией – ведь прошлое гораздо более гибкое, чем так принято считать.
Ещё одно свойство человеческой памяти таково, что издалека прожитых лет (или с высоты своего возраста) прошлое видится нам в розовой неге – память старается избавиться от негативных впечатлений. Поэтому вернуться мыслями в детство, вспомнить его всегда приятно. Приятен и фильм Феллини. В его картине даже фашисты Муссолини комичны и смешны. Самое страшное, что они могут сделать, – это напоить отца Феллини касторкой. После беспорядочной перестрелки – смешной победы над патефоном на колокольне, играющим «Интернационал» – пьяные чернорубашечники затягивают свой залихватский гимн «All'armi!» («К оружию!»).
Феллини постебался и над самим дуче. Предшествует его появлению пыль от фашистских сапог. Затем, после своей речи, дуче во главе своих сторонников и представителей городской администрации совершает уморительную пробежку.
В фильме создана атмосфера сна, грёзы, волшебной сказки. Пусть эта сказка и хаотична, но она оканчивается, как и во многих сказках, свадьбой. А сшивает весь фильм музыкальный лейтмотив – в разных вариациях звучит чарующая, сказочная мелодия, которую придумал Нино Рото – что бы без него делал Феллини!
Федерико Феллини было суждено вернуться в свой город не только в своих воспоминаниях, но и после своей смерти. Всемирно известный режиссёр был похоронен в Римини. Не все туристы, отдыхающие там летом, об этом знают.
