Художник-космист Александр
Маранов

Александр Маранов – это художник, из-под кисти которого выходят уникальные, ни на что не похожие работы. Глядя на них, кажется, что автор писал их светящимися красками – так сильно сияют они. Но на самом деле всё гораздо сложнее и интереснее! Оказывается, это не просто картины, а картины-видения!

Александр Маранов, член Союза художников Узбекистана, а также Международной Федерации художников при ЮНЕСКО, дал альманаху Artifex эксклюзивное интервью, в котором раскрыл секрет своей неповторимой живописи.

В обыденной жизни принято называть космосом научную фантастику. Но космизм – это совершенно другое. Это энергия и знание, кто мы, откуда, из чего. Это намного глубже и интереснее. Поняв это, мы достигнем очень многого в искусстве и науке.

Меня всегда не покидала мысль: «Откуда всё происходит? Как это выглядит?». В 1992 году у меня начался кризис в искусстве: я понял, что не могу работать по-старому, но не пришёл к чему-то новому. Тогда произошло видение.

Artifex: Что это было за видение?

Из простой лампочки в полумраке я увидел свечение. Появилась точка яркого света, которая стала разрастаться. Я будто улетел в это состояние и увидел сияние, оно произвело на меня огромное впечатление. Поэтому свой первый цикл картин я назвал «Сияние». Представляете, всё вокруг превратилось в свет – вибрирующий, пульсирующий, абстрактный. А в душе я испытывал непонятную радость. Потом у этого сияния стали создаваться формы − они состояли из пульсирующих тонких светящихся нитей. Самое интересное, что все они были переплетены между собой. Если задеть одну, она раздаётся везде, будто цельная паутина. Оказывается, всё в мире связано: люди, животные, природа…

Я понял, что такой живописи ни разу не видел, изучая историю искусства. Тогда я стал думать, как же всё это изобразить. Я решил написать картины, чтобы это счастье было всегда со мной.

Artifex: А какими приемами вы пользовались, чтобы воссоздать эффект сияния на картинах?

У меня было видение: глаз, кристалл и вода. Эти три символа определили мою технику. Вода – это что-то чистое, прозрачное.

Artifex: Может, какой-то цвет преобладает в картинах, или вы пользуетесь особой кистью для того, чтобы изобразить свечение…

Когда я пишу картину – я медитирую, но уже с кистью в руках. Каждое мгновение я пытаюсь добиться эффекта свечения. Каждый мазок, каждое моё движение посвящены тому, чтобы передать это сияние. Там – это полная голография с колоссальным объёмом. В материальном мире создать такое очень сложно.

Я не пишу каждый день по картине. У меня немного работ. Но каждая из них – пережита глубоко в душе. Все произведения занимают длительное время, потому что мне необходимо войти в нужное состояние.

Artifex: В цикле «Сияние» есть и портреты…

Да, я считаю, что именно Сияние наиболее точно отражает женскую сущность. Мне нравится писать женщин, они прекрасны в любом возрасте. Но часто я подрабатываю «пластическим хирургом» − взмахом кисти сбрасываю лет 10−20, чтобы запечатлеть энергетический расцвет красоты. Практически на всех портретах изображены дамы 30−35 лет.

Также люди часто заказывают семейные портреты, эта замечательная традиция возрождается.

Artifex: А над чем вы работаете сейчас?

Сейчас у меня пошёл цикл «Генезис». Он сложный по технике исполнения и композиции. Там есть большие работы – «Океан», «Сады», «Жизнь». Они примерно 2 на 2 метра. «Жизнь» − это беременная женщина, которая состоит из света, а всё вокруг выходит из космоса, из темноты.

Artifex: Создавая его, вы тоже медитируете?

Да. Я начинаю видеть ритмы, которые составляют линии и светящиеся точки. Самое интересное, что из них складывается всё вокруг. Оказывается, это резонаторы, которые проводят энергию. Из этих ритмов появляется множество Вселенных. Там нет ничего лишнего. Их невозможно изобразить. Когда я пишу, моя рука сама двигается. Она сама начинает писать это свечение.

У меня был интересный случай. Ко мне приезжал целитель, который ставит на ноги больных людей. Он сказал мне: «Я лечу людей именно этими ритмами. Я их чувствую. Но я никогда не думал, что их можно ещё и изображать!».

Artifex: Вы можете рассказать, как проходит ваш рабочий день? Сколько часов вы медитируете и т.д…

Я прихожу в 9−10 утра и прежде всего начинаю медитировать. Через полтора − два часа я сажусь за мольберт и начинаю писать до 6−7 вечера. Когда я рисую, то стараюсь не отвлекаться ни на что – даже на обед, потому что тогда рвётся тщательно налаженная связь, контакт с картиной.

Около 40−50.

Artifex: Они все хранятся у вас, или многие из них уже раскупили?

Многие куплены. У меня с них сделаны принты высокого качества – жикле. Я их продаю и иногда выставляю на выставках.

Artifex: На ваши выставки, наверное, приходят не только обычные ценители искусства, но и более специфическая публика?

На моих выставках часто бывают маги, парапсихологи, экстрасенсы, колдуны. А еще учёные, физики-оптики, которые постоянно со мной в контакте. Они мне объясняют с научной точки зрения, как всё выглядит. Я считаю, что это не живопись, а более научный подход.

Я полагаю, что в будущем люди будут писать эту энергию. Мы не будем смотреть на картину и думать, что на ней изображено: дерево, человек… Мы будем напрямую уже всё чувствовать, видеть эту энергию. Космос будет с нами говорить через резонаторы, ритмы. Это самый сложный вид искусства. Я не говорю, что он будет в живописи, изображенный масляной краской, нет. Он будет другим, с точки зрения науки уже, как голограмма.

Artifex: С циклом «Сияние» были связаны какие-то необычные истории?

Да, у меня есть картина «Музыкант». Когда я выставил её, ко мне подходили и спрашивали: «Это альтист Данилов?». Я не знал, кто это такой. Когда прочитал про него, то выяснил, что это герой романа советского писателя Владимира Орлова. По сюжету Данилов находился между двумя мирами. Он играл мелодии, аналогов которым не было на Земле. Его особенность была в том, что он видел музыку, которую исполнял. На одном из концертов он заметил, как эта музыка опускалась на зал и растворялась. Я написал его вместе со свечением, которое выходит из души.

Я срисовал эту работу с выставки, которую видел в медитации. Эта история подтверждает то, что есть своеобразный «банк данных», из которого творческие люди черпают вдохновение. К нему смог подключиться автор романа, смог и я. Это очень интересно.

Artifex: И ещё я хотела узнать, чем вы увлекаетесь, кроме живописи.

Играю на гитаре много лет. А ещё занимаюсь спортом. Это очень важно. Спорт тесно связан с моей живописью. Медитация начинает пропадать тогда, когда ты заболеваешь. Поэтому с помощью спорта я стараюсь поддерживать физическую форму, необходимую для медитации. К тому же появляется больше сил писать.

Кроме того, я стараюсь проводить много времени со своей семьёй: женой и двумя очаровательными дочками-близняшками. Мы часто отдыхаем вместе и очень любим далёкие путешествия на машине.

Artifex: Александр, благодарю вас за интересный и необычный разговор!