Пожалуй, даже не самые великие знатоки живописи знают имена Сезанна, Дега, Мане, Моне, Писсарро, Ренуара и знакомы хотя бы с несколькими их полотнами. Но когда речь заходит об импрессионизме с русскими корнями, то оказывается, что у большинства наших современников представление о том, какие побеги дали эти корни, весьма смутное. Вот с реализмом – здесь все в порядке! Русские художники правдиво показывали… гневно обличали… своими картинами призывали… и так далее. Бесспорно, и показывали, и обличали, и призывали, но еще и чувствовали и передавали ощущения в своих работах. Творчество многих русских живописцев имеет самое непосредственное отношение к импрессионизму, а их работы мировой художественной критикой признаны яркими и достойными образцами этого направления.

Одна из самых первых картин, созданных в этом направлении в России, был портрет Веры Мамонтовой, который известен под названием «Девочка с персиками».

Валентин Александрович Серов вошел в летопись русской живописи как замечательный пейзажист, мастер полотен на историческую и бытовую тему.

 

Но особой строкой в перечне картин художника значатся его многочисленные портреты.

Известные государственные мужи и деятели литературы и искусства, светские дамы и совсем юные девушки, очаровательные дети и образы умудренных жизненным опытом людей – из их лиц, обрамленных рамами, можно создать целую картинную галерею.

 

Но если представить себе, что огромное количество этих портретов не созданы, а написан только один, то и тогда бы имя художника не «затерялось», потому что на такое лицо просто нельзя не обратить внимания.

«Девочку с персиками», которую называют одной из самых известных картин в русской живописи, Валентин Серов написал, когда ему было всего 22 года. Это было летом 1887 года, художник недавно вернулся из путешествия по Италии, светлые впечатления от солнечной страны, изумительной архитектуры и блистательного итальянского искусства переполняли его. Он писал:

«В нынешнем веке пишут все тяжелое, а я хочу, хочу отрадного и буду писать только отрадное»

Таким «отрадным» местом для художника всегда было имение известного русского мецената Саввы Мамонтова Абрамцево. В этой семье Серова знали и любили с юношеских лет, туда писать красивейшие окрестные пейзажи приезжали его друзья, да и сама атмосфера гостеприимной барской усадьбы располагала к творчеству.

 

Для очередной картины художник выбрал совсем юную модель - дочь хозяина дома Веру Мамонтову. Двенадцатилетняя девочка не была красавицей, но ее лицо с яркими губами, темными «смородиновыми» глазами и нежным румянцем просто просилось на полотно. В работе над ним художник использовал приемы, характерные для импрессионизма: пленэрную живопись, тонкую цветовую палитру, льющийся из окон свет, который создает светящийся ореол вокруг сидящей за столом фигуры.

 

 

Но в этом произведении не только приемы – они не многого бы стоили без самого главного – Валентин Серов сумел передать сиюминутное ощущения счастья, молодости, радости бытия. Глядя на картину, создается впечатление, что это выхваченный наугад «кадр» из жизни, увиденный внимательными и доброжелательными глазами художника: что кленовый лист еще совсем недавно трепетал на ветке, что персик с румяным боком будет скоро съеден, а скатерть завернули на стол, потому что в доме есть маленькие дети, которые могут стянуть ее на пол. «Живая» кисть мастера запечатлела всего одно мгновение чудного летнего дня и безмятежной жизни девочки-подростка. Об этом ощущении очень точно сказал искусствовед Марк Копшицер:

«…жизнь продолжается за пределами картины и составляет начало не попавшего на полотно большого мира, где есть и стулья, и столы, и другие персики, и другие девочки»

Картина получила высокую оценку критиков, которые были единодушны во мнении, что она написана в традициях импрессионизма, а в русской живописи появился мастер европейского масштаба. Это полотно художник подарил матери Веры, и оно долгое время висело в той самой комнате, где писалась картина. В настоящее время она экспонируется в Третьяковской галерее.

 
Вере Мамонтовой впоследствии еще не раз приходилось позировать великим живописцам. Так, два ее портрета написал русский художник Виктор Васнецов.

 

К сожалению, эта замечательная женщина рано, уже в 33 года, ушла из жизни. Ее муж, предводитель московского губернского дворянства, а затем обер-прокурор Святейшего Синода Александр Дмитриевич Самарин, тяжело пережил утрату. Он до конца жизни сохранил верность Вере, а в память о ней в деревне Аверкиево построил храм Живоначальной Троицы в стиле XVII века.

 

 

В его оформлении принимали участие многие участники знаменитого Абрамцевского кружка, например, изразцы делались по эскизам Врубеля. В настоящее время это одна из многочисленных действующих церквей Московской области.